Стереотипы общественного мнения.

8 марта
27.09.2019

Методология изучения общественного мнения

Основой изучения общественного мнения является его мето-дико-методологическая база, в частности составление опросника. Институт Гэллапа еще в 40-е гг. ХХ в. на основании опыта прогнозирования хода избирательных кампаний разработал пятимерный план, имевший целью совершенствование методики изучения общественного мнения.

Выяснилось, что самое важное – выбор и формулировка вопросов. Недостатки, выявленные в данной области, имели место в неквалифицированных опросах. Вопросы задавались людям, не имеющим понятия о предмете обсуждения; не делалось различий между теми, кто отвечал не задумываясь, и теми, кто взвешивал ответ. Вопросы формулировались так, что могли иметь различный смысл для разных групп людей; на некоторые вопросы нельзя было дать однозначного ответа; игнорировался факт, почему опрашиваемый придерживается именно этого мнения

По плану Гэллапа предусматривалось исследование 5 различных аспектов общественного мнения:

1) знания опрашиваемого о предмете;

2) его общие взгляды;

3) причины, почему он придерживается этих взглядов;

4) его специфические взгляды по специфическим аспектам проблемы;

5) интенсивность выраженного мнения.

В пятимерном плане используются пять категорий вопросов: фильтрующие, открытые, причинные, специфические, выявляющие интенсивность мнений. Пятимерный план можно назвать эталоном опроса общественного мнения. Но сейчас в развитых странах существует великое множество видов опросов: открытые региональные и общенациональные опросы; закрытые конфиденциальные опросы по заданию клиентов, фирм, ассоциаций, союзов, других организаций; экспериментальные опросы институтов, осуществляемые в прикладных и академических целях.

Социальный стереотип – это упрощенный образ социальных объектов или событий, обладающий значительной устойчивостью. Устойчивость стереотипов может быть связана с воспроизведением традиционных способов восприятия и мышления. В свою очередь такие способы восприятия и мышления могут воспроизводить доминирование одних социальных групп над другими. Существование стереотипов может влиять на формирование общественного мнения.

Положительное значение стереотипов – помочь ориентироваться в обстоятельствах, не требующих аналитического мышления.

Отрицательное значение связано с возможным возникновением неприязни, вражды между национальными группами; а также с тем, что они подменяют анализ информации воспроизведением стандартов поведения и оценки.

В межличностном восприятии при оценке ролей и личностных особенностей окружающих люди, как правило, опираются на сложившиеся эталоны. В основе эталонов лежит вера в устойчивую связь между некоторыми чертами внешности и определенными ролевыми и личностными особенностями человека. Отождествляя собеседника с эталоном по некоторым наблюдаемым признакам, мы приписываем ему одновременно и множество других черт, которые, по нашему мнению, встречаются у людей подобного рода. Вместе с тем стереотипное восприятие людей по эталонам связано с целым рядом специфических ошибок:



1) эффектом проекции – когда приятному для нас собеседнику мы склонны приписывать свои собственные достоинства, а неприятному – свои недостатки, т. е. наиболее четко выявлять у других те черты, которые ярко представлены у нас самих;

2) эффектом средней ошибки – тенденцией смягчать оценки наиболее ярких особенностей другого человека в сторону среднего;

3) эффектом порядка – когда при противоречивой информации больший вес придается данным, полученным первыми, а при общении со старыми знакомыми, наоборот, имеется склонность доверять больше последним сведениям;

4) эффектом ореола – когда к человеку складывается определенное отношение по его какому-либо поступку; ореол может иметь как положительную, так и отрицательную окраску;

5) эффектом стереотипизации, который заключается в приписывании человеку черт, характерных для определенных социальных групп (например, профессиональных: учителя, продавца, математика.

Социальный стереотип – устойчивое представление о каких-либо явлениях или признаках, свойственных представителям той или иной социальной группы. Разные социальные группы, взаимодействуя между собой, вырабатывают определенные социальные стереотипы. Наиболее известны этнические или национальные стереотипы – представления о членах одних национальных групп с точки зрения других, например стереотипные представления о вежливости англичан, легкомысленности французов или загадочности славянской души.

Многообразие современного мира, большое количество социальных связей и взаимодействий, в которые включен каждый живущий в обществе, не позволяет ему полностью составить представление о них. Человек не может обходиться без стереотипов, которые помогают упорядочить это разнообразие в своем сознании. Не случайным является факт установления культа, обрядов, обычаев, слов и выражений, формы одежды, которые выполняют роль стереотипов во всех сферах общественной жизни - военной, политической, юридической, религиозной и т.п. Стереотипы выполняют функции социальных координат, в системе которых протекает как жизнь отдельного человека, так и больших социальных групп и общества в целом. Эта система тем сложнее, чем более дифференцирована и сложна социальная среда, в которой живет индивид. Основой формирования социальных стереотипов является система ценностных ориентаций и норм этой среды, которая воспринимается индивидом некритично и усваивается в процессе социализации. Стереотип как предвзятое мнение основан на рефлекторном характере психической деятельности человека. А сама система ценностей существует в индивидуальном сознании как система стереотипов, выражающихся в стандартах поведения по принципу «стимул - реакция».

Первоначально понятие «стереотип» использовалось в типографской практике и обозначало металлическую печатную форму, отлитую с типографского набора. В современном смысле оно впервые появляется в работе У. Липпмана «Общественное мнение» , в которой автор раскрывает роль стереотипов в формировании коллективного поведения в целях политической пропаганды.

Теория стереотипизации У. Липпмана не только легла в основу многочисленных научных работ, но и составила теоретический фундамент развития практических технологий в области пропаганды и рекламы. В качестве теоретической базы ее основу составили принципы философского прагматизма (Дж. Дьюи) и бихевиоризма (Дж. Уотсон).

Основные положения теории стереотипизации.

  • 1. Человек сначала представляет мир, а потом видит его.
  • 2. Реальная действительность слишком обширна, сложна и изменчива для непосредственного познания. Поэтому человек перестраивает окружающий мир по простой модели.
  • 3. Процесс восприятия нового протекает как механическая подгонка неизвестного явления под устойчивую общую формулу или образ. Происходит стандартизация явления.
  • 4. Стереотипы - стандартизированные представления об окружающем мире, складывающиеся под влиянием информации о событиях, а не на собственном их наблюдении («картинки в наших головах»).
  • 5. Основные характеристики социальных стереотипов:

и проще, если они подаются в собирательном виде;

  • устойчивость, превращающая стереотип в ярлык, предубеждение, предрассудок, которые практически невозможно разрушить;
  • предвзятость, новое явление или факт опираются на имеющиеся стереотипы, основываются на них и подгоняются под имеющиеся в сознании стереотипы, тем самым расширяя их систему и непротиворечиво входя в нее.

Главный вывод классической теории стереотипизации заключается в том, что антагонизм между людьми определяется не социальными и статусными различиями, а различиями стандартов стереотипов. Объединить их может «единый стереотип - символ», роль которого должна играть национальная идея.

Национальная идея - систематизированное, устойчивое во времени обобщение национального самосознания, представленное чаще всего в форме социально-философских или общественно-политических, художественных произведений, т.е. могущее иметь как рациональный, так и образный вид .

Задача национальной идеи - обобщение национального самосознания и объединение нации на основе традиций, нравственности, духовной связи поколений, формирование убеждения в избранности и уникальности данного народа (нации, государства), определенном преимуществе или явном превосходстве (интеллектуальном, духовном, расовом) над другими народами и государствами. Формулировка национальной идеи отвечает на вопросы о происхождении и смысле существования этноса или социума, его исторической миссии и отношениях с другими этническими и социальными системами. В теократических государственных системах, где политическая и духовная власть принадлежат церкви, национальная идея имеет религиозное содержание и выступает мощным стереотипом-символом, объединяющим единоверцев. Религиозные заповеди конкретизируют и укрепляют национальную идею, а религиозные обряды являются специфическими символическими проводниками ее основного содержания.

Национальная идея содержит набор символов и стимулов, воздействующих на каждого члена общества двояко - укрепляя веру в существующий строй, вызывая положительные эмоции и одобрение, и дополнительно вызывая негативные эмоции в отношении возможности изменения этого строя как посредством внешней агрессии, так и внутреннего насильственного политического захвата власти. Национальная идея является в максимальной степени эмоционально окрашенным стереотипом, оказывающим сильнейшее психологическое воздействие на большие массы людей, которые уверены в справедливости пропагандируемых целей и способов их достижения.

В Российской империи основной задачей национальной идеи было сохранение и поддержка самодержавия, что выражалось в словах национального гимна: «Боже, царя храни!». Самодержавие, православие, народность - три главных эмоциональных стереотипа, поддерживающих чувства стабильности, избранности и гордости за российскую державу. Главным символом единства народа являлся царь-самодержец, исповедующий православие, соблюдающий нравственные заповеди и являющийся примером для всего народа российского. Россия - страна, которая своей духовностью должна спасти мир, любовью объединить все человечество, дать религиозное основание науке и технике, облагодетельствовать и утешить страждущих.

Национальная идея в СССР была направлена в коммунистическое будущее не только советского народа, но и всего прогрессивного человечества. Исторической миссией советского народа являлось освобождение от эксплуатации всех угнетенных трудящихся, построение справедливого общества, в котором технический прогресс служит прогрессу духовно-нравственному, а человек является гармонически развитой личностью, у которого духовные потребности превалируют над материальными. Эмоциональные стереотипы «равенство, братство, счастье» отражали и конкретизировали содержание национальной мечты-цели, которая должна была воплотиться в коммунистическом обществе, достигшем такого уровня развития, при котором возможно удовлетворение потребностей и реализация возможностей саморазвития каждой личности. Отсюда и возник лозунг: «от каждого по способностям, каждому по его потребностям».

В современной России национальная идея до настоящего времени окончательно не сформировалась, однако стереотипы, связанные с ее сущностью, озвучиваются руководителями страны и обсуждаются общественностью на форумах в интернете. В качестве основных можно выделить «равноправие всех наций, проживающих на территории страны», «патриотизм», «уважение к истории», «сохранение культурных, исторически сформированных ценностей».

Важнейшими символическими проводниками национальной идеи являются Государственный гимн и Государственный флаг, которые поддерживают патриотизм народа и чувство национальной гордости, любовь к Родине и готовность защищать ее территориальную целостность.

В современной теории стереотипизации единая система социальных представлений о должном поведении рассматривается как специфическая платформа, на которую опирается общественное мнение при оценке того или иного события или факта действительности.

Социальный стереотип представляет собой эмоциональнооценочное образование, состоящее из двух компонентов - стандартного, упрощенного знания и эмоционального отношения (установки восприятия).

Упрощенность когнитивного элемента (знания) в структуре социального стереотипа объясняется дефицитом объективной информации об окружающем мире и причинах происходящих событий. Поскольку человек вынужден каким-то образом реагировать на ситуацию, в которой он находится, его высказывания или действия ограничиваются личным опытом или общепринятыми представлениями. Установка восприятия - психологическая основа социального стереотипа, выступающая как готовность воспринимать явления в зависимости от предыдущего опыта человека или группы и в соответствии с ним. В отличие от мотива как сознательного побуждения, установка - побуждение бессознательное. В повседневном обиходе установка реализуется в социальной позиции индивида. Она является результатом взаимного тяготения людей, живущих в одном обществе, и культурного напряжения между ними, одновременно характеризуя степень их социализации. Процесс социализации человека проходит как процесс интериоризации основных социальных стереотипов. Система стереотипов - основа личной позиции и ее защита от внешних покушений. Это стойкое, структурированное представление о мире, к которому приспособился человек. Стереотипы нагружены ЭМОЦИЯМИ и слиты с ними. Предпочтения, привязанности, страхи, гордость составляют содержание стереотипов. Это проекция на реальный мир искусственно сформированной системы ценностей и приоритетов личности. Поэтому с позиции теории стереотипизации общественное мнение рассматривается не как оценка реальной ситуации, а как морали-зованная и кодифицированная версия ситуации. Общественное мнение формируется как аллегорическое видение мира - субъект общественного мнения видит и оценивает факты в соответствии со своей системой стереотипов. Позиция, содержащая оценки, противоречащие данной системе, заранее определяется как необъективная и неверная. Поэтому попытки разрушения стереотипов воспринимаются как атака на основы существования всего общества.

Система социальных стереотипов является основой идеологии общества, а концепция стереотипизации - методологической основой практики воздействия управляющей подсистемы на массы. Социальные институты и организации активно участвуют в создании и поддержании системы социальных стереотипов на двух уровнях:

  • теоретическом, в виде научных концепций, непосредственно связанных с предметом общественного интереса, прежде всего с областью социальных наук - экономики, политики, идеологии, религии и т.п. Здесь создаются и развиваются научные направления, подводящие теоретический фундамент под практику социального управления. Их задача - формирование в общественном сознании убежденности в научной обоснованности и правильности государственной политики во всех сферах ее проявления. Такую задачу выполняли в Советском Союзе политэкономия, научный коммунизм, научный атеизм и другие социальные науки;
  • практическом (обыденном), в виде модных направлений в музыке, одежде, поведении, разговорной речи и т.п.

Технологии формирования политических и экономических стереотипов широко используются в маркетинге и РЯ-деятельности. Наиболее разработанной сферой применения пропагандистских приемов является политика. Именно здесь роль стереотипа как фиксированной легко узнаваемой картинки оказывается наибольшей. Поэтому стереотипы выступают основой любой идеологии. Политика оценивается в терминах потребления и потому должна выражаться в аллегоричной форме, при которой имя используется вместо объяснения содержания и сопровождается зрительной иллюстрацией. Имя как личностный стереотип реализует качества своего субъекта посредством физических знаков, становящихся физическими метафорами. Портрет вождя (В.И. Ленина, Хо Ши Мина, А. Гитлера т.п.) воспринимается как символ свободы, прогресса, борьбы, либо наоборот - символ подавления. Реальная личность заменяется фикцией, стереотипом. Но люди реагируют на фикции так же сильно, как на реальность. Поведение человека по отношению к фикции является ответом на ее содержание (восприятие символа), но сами поступки проявляются в реальном мире и изменяют этот мир, перестраивая его в соответствии с фиктивной моделью.

Выбираемые способы поведения зависят от ряда характеристик коллективного субъекта действия - культурных, социально-демографических, территориальных, этнических, классовых. При этом представление группы о своем положении в обществе (место в структуре стратификации, выполняемая социальная роль, правовой статус и т.п.) может не совпадать с реальностью. Тогда набор стереотипов, реализуемый в коллективных действиях, приводит к развитию социального противоречия между объективной действительностью и образом этой действительности, существующим в массовом сознании.

Создание и целенаправленное распространение системы общепонятных и эмоционально окрашенных стереотипов снимает напряжение в обществе и заставляет его консолидироваться в отношении внешнего, а не внутреннего источника угрозы. В этом процессе общественное мнение выступает в качестве объекта социального управления.

  • Липпман У. Общественное мнение. М., 2004.
  • Большая актуальная политическая энциклопедия / под общ. ред. А. Белякова и О. Матвейчева. М., 2009. 202 с.

Пропагандистская деятельность средств массовой информации в любом современном обществе строится на внедрении в сознание людей его «ценностей» в виде системы стереотипов - стандартов поведения, социальных мифов, политических иллюзий. Стереотипизация, т.е. психологическое воздействие с помощью создания иллюзорных стереотипов, - один из главных методов пропаганды.

Первоначально понятие «стереотип» имело отношение лишь к полиграфии, обозначая металлическую печатную форму, отлитую с типографского набора, затем стало встречаться в работах социологов, социальных психологов, теоретиков пропаганды.

Впервые понятие социальный стереотип применительно к практике пропаганды использовал американский журналист Уолтер Липман (1889- 1974) в своей книге «Общественное мнение» (1922 г.). Выработанная им концепция, развитая в дальнейшем его последователями, стала теоретической основой пропагандистского метода стереотипизации общественного мнения.

Липман, подвергнув анализу массовое, обыденное сознание и роль прессы в формировании общественного мнения, пришел к выводу, что решительно всем процессом восприятия управляют стереотипы - предвзятые мнения. При разработке своей концепции он опирался на данные психологической науки о рефлекторном характере психической деятельности человека.

Сущность его концепции сводится к следующему: раз «человек сначала представляет мир, а потом уже видит его», поскольку «реальная действительность слишком обширна, сложна и изменчива для непосредственного знакомства с ней», человек перестраивает окружающий мир «по простой модели». Под влиянием информации о событиях, а не непосредственного наблюдения за ними, утверждает Липман, в сознании человека складываются упрощенные образы, стандартизированные представления об окружающем мире, «картинки в наших головах», или стереотипы. Но, основанные на внешнем, поверхностном знании о явлениях или предметах, они могут быть ложными.

Сам Липман разграничивал внешний мир и «картинки в головах», подчеркивая их неадекватность, т.е. указывал на иллюзорный характер стереотипов. Разумеется, тем самым он существенно упрощает процесс познания и мышления. Однако для решения тех задач, которые стояли перед ним, это не играет особой роли.

Процесс познания, восприятия нового, говорит он, - это процесс подведения, механической подгонки еще неизвестного явления, факта под устойчивую общую формулу или образ. Происходит стандартизация явления, что является нормой, законом.

Стереотипы, выступающие в качестве стимула, призваны вызвать у человека реакцию - это чувства симпатии и антипатии, страха и гнева, любви и ненависти по отношению к тем или иным социальным явлениям.

Рассматривая роль прессы в формировании общественного мнения, Липман утверждал, что она может с помощью информации создавать ложную картину мира, не соответствующую действительности, рассчитанную на эмоциональную реакцию аудитории. Тем самым он указывал на огромные манипулятивные возможности прессы, что и было использовано пропагандой Запада и Востока.

Липман говорил о необходимости упрощения, стереотипизации, подгонки сложного, нового под простое, известное, считал, что редактору, имеющему дело с новостями, просто невозможно обойтись «без стандартизации, без стереотипов, без рутинных мнений», «без безжалостного игнорирования тонкостей».

Первая причина использования стереотипов, по его мнению, - необходимость экономии времени и усилий. Действительно, когда сложные идеи воплощаются в упрощенном собирательном образе, то на восприятие и осмысление их требуется меньше времени и усилий. Стереотипы отучают человека анализировать явления, критически их оценивать, приучают принимать их безоговорочно и имеют немалое значение в формировании общественного мнения в целом.

Предвзятость также характерное, по Липману, свойство стереотипа. Устойчивость и предвзятость эмоционального символа могут способствовать превращению его в ярлык, предрассудок, предубеждение. Такой стереотип прочен, его трудно разрушить.

Липман считал, что каждой категории людей свойственны свои стереотипы и антагонизм между людьми определяется не их классовым положением, не различным отношением к средствам производства, а «различием между их стандартами стереотипов». Соответственно, объединить людей может «единый символ». В качестве такового Липман предлагал «американизм».

Соответствующий набор символов, стимулов воздействует на человека, с одной стороны укореняя его веру в существующий строй, вызывая положительные эмоции - одобрение, симпатию, а с другой - вызывая негативные эмоции - чувства страха, ненависти, гнева ко всему, что этому строю угрожает. Психологическое воздействие с помощью таких эмоционально окрашенных моделей будет иметь эффект, потому что то влияние, которое «создают и поддерживают стереотипы», является «наиболее глубоким и тонким».

Западные социологи видят основное достоинство концепции У. Липпмана в том, что в ней подчеркивается особая роль эмоциональных и иррациональных факторов в процессе формирования общественного мнения. Американский социолог Янг, например, в книге «Социальная психология» вслед за Липманом абсолютизирует стереотипы, утверждает, что классовые идеологии состоят «из стереотипов, социальных мифов и легенд». Набор стереотипов, по его мнению, помогает «в определении прошлых, настоящих и будущих ситуаций».

Что касается теоретиков и практиков пропаганды, то они не только взяли на вооружение тезис Липпмана о возможности психологической обработки людей с помощью иллюзорных стереотипов, но и углубили его тезисом о необходимости такого воздействия. Его точка зрения о том, что «средний человек» мыслит, как правило, иррационально, была поддержана почти всеми теоретиками пропаганды. Все они сходятся на том, что пропаганда должна быть обращена не к разуму человека, а к эмоциям. Хотя они и не отрицают роли сознания, отмечают значение предшествующего опыта, но основным методом пропаганды считают стереотипизацию - выработку с помощью информации стереотипных представлений.

Ж. Эллюль, крупный французский исследователь пропаганды, считает, что «до определенной степени все его /человека/ стереотипы, предрассудки... продукты пропаганды». Он отмечал, что упрощения в пропаганде необходимы и, чем больше размер аудитории, тем больше потребность в упрощении. Если стереотипизируются довольно сложное явление, идея, то разрыв между этими упрощенными представлениями и реальностью расширяется. «Стереотипы могут быть подделкой под реальность, и сознательное искажение и манипуляция ими широко практикуются сегодня», - признает американский теоретик пропаганды У. Олбиг.

Ж. Эллюль в книге «Пропаганда» выступает с конкретными рекомендациями о том, как эффективнее вести пропаганду. Он пишет, что пропагандист обязан знать аудиторию, набор ее стереотипов, ту почву, на которой действует пропаганда. Эллюль рассуждает о манипулятивных возможностях пропаганды, реализуемых с помощью информации, стереотипов, ее роли во внушении предрассудков.

Стереотип - эмоционально-оценочное образование. Природа его складывается из двух компонентов - знания и отношения (установки), причем знание это - стандартное, упрощенное, а отношение - эмоциональное. Отношение в стереотипе преобладает.

Стереотипные образования, суждения, оценки, образы концентрируются в готовых формулах: в пропагандистских штампах, конкретизирующихся в средствах массовой информации с помощью языковых средств и визуальных изображений. В большинстве случаев стереотипы проявляют себя в ярлыках, ложных обобщениях, которые очень активно используются пропагандой для вызова соответствующей эмоциональной реакции аудитории. Стереотипы обладают внушающим действием, что также учитывается заказчиками и создателями программ психологического воздействия на массы.

Стереотипы составляют основу мифов, на которых базируется любая идеология. Средства массовой информации в любом обществе с помощью метода стереотипизации внедряют в сознание читателей, слушателей, зрителей различные мифы и иллюзии.

Стереотипы, насаждаемые пропагандой, также выполняют охранительные функции, такие, как поддержка существующего строя, воспитание верности существующим порядкам и соответственно - страха перед всем, что им угрожает.

Собственно, стереотипы всегда использовались в качестве ярлыков для обозначения противоборствующих социальных сил. При фабрикации их применяют примитивный прием противопоставления по принципу «черное - белое»: позитивно оценивается то, что служит интересам господствующей элиты, и негативно то, что этим интересам угрожает. Кроме того, для создания стереотипов массовая пропаганда прибегает к своим обычным приемам - прямой лжи, дезинформации, замалчиванию и т.д.

Для закрепления в сознании масс стереотипов пропаганда практикует многократное, настойчивое повторение одних и тех же слов, фраз, которые в конце концов становятся символами. Постоянное воспроизведение сфабрикованных стереотипов создает предпосылки для их некритического восприятия и усвоения аудиторией. Большую роль здесь играет внушение стереотипных представлений без особых доказательств, логических построений, в ряде случаев только со ссылкой на «авторитет».

Стереотипы могут создаваться на разных уровнях сознания: на теоретическом (например, в доктринах) и в практике пропаганды и психологической войны (средствами массовой информации). Внедрение их в сознание человека в обществе идет с детства. В этом участвуют школа, семья, религия, но наиболее интенсивно такое воздействие осуществляется печатью, радио, телевидением.

В средствах массовой информации наблюдается дифференциация в методах стереотипизации в зависимости от их специфики, аудитории, ее социального положения. Стереотипизация присуща всем компонентам изданий - и текстовому материалу, и рекламе, и иллюстрациям. Она проявляется и в подаче материалов.

Несоответствие пропагандистских стереотипов реальной действительности становится особенно вопиющим в годы кризисов.

Стереотипизация присуща и рекламе. Реклама в печати, на радио, телевидении давно уже стала инструментом формирования общественного мнения, пропагандистского воздействия, частью идеологического наступления на массы, средством формирования ложных, иллюзорных представлений о жизни.

Насаждение стереотипа человека-приобретателя, обладателя вещей, символизирующих его богатство и процветание, - характерная черта рекламы в СМИ, особенно в массовых. Создавая иллюзорные «имиджи» вещей и личностей, пропагандируя «равенство людей в сфере потребления», подогревая стремление обывателя не отстать от моды, массовая печать формирует стереотипные интересы, вкусы и способствует тем самым идеологическому воспитанию читателей.

Стереотипизации подвержен не только текстовой материал, но и иллюстративный. Иллюстрации во всякой ангажированной журналистике являются способом создания и внедрения в сознание читателей иллюзорных, ложных представлений о действительности. В практике фотографической информации тоже существуют определенные пропагандистские штампы, рассчитанные на эмоциональное воздействие. Стандарт выработан в оформлении обложки многих типов массовых журналов - это выразительные фотографии, портреты политических деятелей, звезд кино, телевидения, эстрады, спорта.

Так, фотоштампы требуют запечатлевать героя апологетических материалов на работе, в кругу семьи, на отдыхе, создавая иллюзию его процветания. В тоже время, если печатается фотография, изображающая какого-нибудь «плохого» общественного деятеля, то тут свой стереотип ракурс способствует изображению его лица в невыгодном свете; объектив фиксирует то, что намеренно «снижает» образ.

В практике журналистики используются рисованные стереотипы, в частности национальные символы - «дядя Сэм» (США), британский лев (Англия), русский медведь; особенно часто они находят отражение в карикатурах, призванных вызвать реакцию одобрения или неодобрения, в комиксах. Комиксы успешно формируют установки отношения ко многим фактам современной политической действительности.

Комиксы - типичная форма бульварной печати. Они воздействуют на читателя с раннего детства и на протяжении всей его жизни. Комиксы построены на примитивных стереотипах и способствуют формированию ложных представлений (подобранных авторами) о чем угодно.

Стереотипы прессы находят свое выражение и в словесных штампах. Язык в процессе стереотипизации несет большую пропагандистскую нагрузку. С его помощью формируется эмоциональное, негативное или позитивное отношение к предмету или явлению.

Таким образом, стереотипизация в СМИ ведет к стандартизации информации, дезинформации читателей, к манипулированию общественным мнением в интересах властвующей элиты.

В начале 20-х годов, почти что одновременно с появлением первых книг Э.Бернайза, была издана еще одна книга, являющаяся базовой для изучения ПР.

Это книга Уолтера Липмана "Общественное мнение" (1922 г.). На тему общественного мнения высказывались многие. Пушкин, например:

И вот общественное мненье!

Пружина чести, наш кумир!

И вот на чем вертится мир!

В качестве формообразующей единицы общественного мнения Липман вводит понятие "стереотип". Стереотип - это кристаллизация эмо­ционально окрашенных представлений и мнений... Это понятие можно уподобить атомарному составу общественного мнения, способного скап­ливаться в критическую массу. Стереотипы бывают положительные и отрицательные.

Как журналист, У.Липман заимствовал этот термин из тогдашнего типо­графского процесса, когда текст отливался из жидкого металла в форму (стереотип), чтобы потом, затвердев, быть установленным в печатную машину для тиражирования. Липман упорно доказывал, что опубликованное мнение и общественное мнение по сути одно и то же.

Книга Липмана содержала разоблачения относительно людского са­мообмана на темы: народ и власть, общественное мнение и мы, неизбежность конформизма и т.д.

"Тот, кто овладевает символами, определяющими в настоящий мо­мент общественные чувства, в значительной мере торит дорогу в поли­тику, - пишет Липман. -Один и тот же механизм возвеличивает героя и создает дьявола". И далее: "Мир, с которым мы имеем дело, лежит за пределами нашего видения, нашего духа. Его нужно сначала исследовать, описать и представить себе, но человек не аристотелевский бог, который может охватить всю полноту картины. Он является созданием, способ­ным постичь лишь порцию действительности, достаточную для того, чтобы обеспечить его жизнь и выхватить себе с весов времени несколько мгновений познания и счастья/.../За пределами доступного он, сообразно своему вкусу, создает в своей голове более упрощенную модель мира".

Итак, стереотип - это упрощенное представление, способное фор­мироваться как на основе личного опыта, так и под воздействием внешних фактов. Это своего рода обобщение, основанное на моделях усеченной логики. Стереотип - это установка. Вопрос о селективном восприятии разрабатывается социальной психологией с 50-х годов. Речь идет о так называемом когнитивном диссонансе, стремлении к моделированию не­противоречивых представлений об окружающей действительности,

Представляя собой механизмы самоманипуляции, стереотипы могут носить самый разнообразный характер: этнический, идеологический, политический, эстетический, бытовой.

Стереотипы довольно устойчивы и трудно поддаются изменению. Лучший способ уничтожить стереотип - это противопоставить ему новый.

Формулируя свою концепцию, Липман постоянно ссылался на соци­ально-политический контекст времени, предшествовавшего написанию кни­ги. "Вспомним о том, как быстро в 1918 году пал символ единения союзни­ков и вследствие этого тотчас пришли в упадок символические образы каждой отдельно взятой нации: Великобритании - как защитницы об­щественного права, Франции - как судии границ свободы, Америки - как крестоносца... Затем утратили глянец и символические портреты их руководителей. Один за другим Вильсон, Клемансо, Ллойд-Джордж перестали воплощать надежды людей и превратились всего лишь в партнеров по переговорам и управляющих разочарованным миром".

Создание определенных эмоциональных представлений - один из ис­пытанных путей к сердцам электората. Стереотипы-клише существуют в подсознании массовой аудитории. Юнг называл их "архетипами коллек­тивного бессознательного ". Умея распознавать тайные пружины этого капризного, но очень мощного механизма, можно запускать его в действие с определенными задачами.

Таким образом, стереотипы можно понимать как одну из разновид­ностей пропагандистского сообщения, искусственно создаваемого с целью манипуляции массовым мнением. Они существенно влияют на восприятие любой информации, становясь массовыми предрассудками. Становясь фак­тами социальной жизни, стереотипы способны серьезно на нее воздейство­вать. Липман использует термины "образ", "стандартные версии", "при­вычные схемы", "фантазмы", чтобы описать те способы, из которых стро­ится "псевдомир".

Стереотипы активно используются в политической пропаганде и контрпропаганде. Здесь они оказываются наиболее действенными, когда привычные слова и цифры образуют новую коллизию, окрашенную в жанровые оттенки.

Например, во время избирательной кампании в декабре 1999 года телеведущий С.Доренко, по законам политического конфликта оказав­шийся в команде, игравшей против избирательного блока "Отечество - вся Россия", допустил в эфире "оговорку": "Отечество минус вся Россия". Позже он неоднократно повторил ее в эфире, тем самым способствуя созданию отрицательного стереотипа.

Чаще всего, в основе создания стереотипа лежит прием, именуемый информационный повод. Это предпосылка к развитию коммуникационного действа, стремление войти в публичный фокус на торжище фактов, тот магический круг, где формируется информационная прибыль и политический капитал.

"Пусть погибнет мир, но свершится правосудие "- этот девиз времен средневековья вспоминают тогда, когда соблюдение буквы закона пре­вращается в акт юридического экстремизма, уступая место принципам гуманизма и здравого смысла.

Писать о праве в эпоху так называемого переходного периода, без ощущения некоторой высокопарности, непросто. Ведь на всем протяже­нии 90-х годов практически на всем постсоветском пространстве о гла­венстве правового режима можно говорить лишь с большими оговорка­ми. Действовал не правовой, а скорее ситуационный режим. Не случайно и то, что Б. Ельцин ввел в обиход термин " силовые структуры", который энергично вытеснил ранее существовавшее понятие "правоохранитель­ные органы".

Тут же, попутно, возникает вопрос о том, что такое гуманизм. Ведь критерии этого понятия проделали значительную эволюцию от времени своего возникновения в период светского вольномыслия эпохи Возрождения. Со­временное понимание гуманизма - это признание права человека как личности на свободное развитие и проявление своих способностей.

Политический маркетинг как часть ПР порою схож с виктимологией - юридической наукой о поведении жертвы. Она рассматривает модели по­ведения людей, способные предохранить их от прогнозируемых и нежела­тельных последствий. Применительно к политическому ПР можно вос­пользоваться понятийным аппаратом виктимографического метода для описания и изучения групп электората. Здесь, так же как в виктимологии, могут быть "сознательные" и "бессознательные" мотивы поведения масс и отдельных индивидов. Есть "потерпевшие", а также комплекс характеристик и параметров субъектов соответствующих преступных посягательств. Проблематика "электоральной жертвы" расчленена по различным дисциплинам и предполагает комплексное изучение. Существенным элементом является попытка вскрыть повторяемость и закономерность мотивов всего комплекса общественных отношений.

Г.Гегель в своей "Философии права", рассматривая такую категорию как нравственность, пишет и о таком понятии, как "неписаный закон". Как известно, писаные законы соблюдаются совсем не чаще неписаных. "Неписаный закон" - это своего рода прикладное право реальной жизненной практики. Порою де-факто он выше Закона, так как опирается на древние народные архетипы. Выбор возможен на базе совпадения-несовпадения интересов. Под одними и теми же словами подразумеваются совершенно различные вещи. Оттого и социологические опросы показывают весьма и весьма низкий уровень доверия к судебной системе. Известно и то, что одним из верных знаков ее качества является 30%-ный порог оправданий в судебном процессе.

Создание и поддержка институтов паблик рилейшнз позволяет власт­ным структурам демократического государства осуществлять программы по согласованию своих интересов и способствовать их доброжелательному внедрению в общественное сознание, а также в ряде случаев избегать того, что М. Вебер назвал "монопольным правом на легитимное насилие".

По-видимому, определенная мера насилия общества над личностью неизбежна. Весь вопрос в том, как ее минимизировать. Речь не об идеальной справедливости и божественном порядке. Их создатель запланировал лишь риторически. На практике, весь его гармонический замысел удался лишь отчасти. Люди сами выстроили перегородки, которые не достают до Бога.

Если попытаться определить правовой профиль всего происходящего на всей территории постсоветского пространства начиная с конца 80-х годов, то ненароком всплывает в памяти одна из форм приветствия, описанная у В.Даля - "как воруется?". Сдерживаемые партийно-государственными контролями времени СССР, врожденные инстинкты человеческого обогащения буйно заколосились. С одной стороны, в этом процессе участвовала вся политическая и хозяйственная элита, осуществив не демократическую революцию, а номенклатурный термидор.

Здесь и Б.Ельцин начала 90-х с его популистскими рыками: "берите суверенитета, сколько сможете унести". Сама семантика этой фразы весьма символична. Несун - это знаковая категория советского времени. Псевдоним обыкновенного воровства. По М.Жванецкому: "Что охраняешь - то имеешь ". Унести часть того, что сам производишь или продаешь, было негласной законной нормой. Государство знало это, когда платило своим труженикам гроши, на которые нельзя было выжить, и временами "минимизировало" меру наказания за этот грех.

Позже, в период ломки старой хозяйственной системы, актуализиро­вался иной девиз, позаимствованный у баснописца И.А.Крылова:

"Что сходит с рук ворам - за то воришек бьют ". Впору постановить, что все эта эзопова вакханалия на тему "слово и дело", - законнорожденное дитя современной молодой демократии, элемент процесса, именуемого "накопление первичного капитала".

С другой стороны, наверстывать упущенное яростно бросились все бывшие "лишенцы" -люди с врожденной предпринимательской жилкой, умевшие использовать хозяйственную бестолковость социалистической системы, обделенные былой властью маргиналы общества всех сортов и мастей. Идеология их коммерческих действий развивалась преимущественно по законам криминальной зоны. Легальное воровство преобладало над свободным и честным предпринимательством.

Все эти явления вполне закономерны. Недаром ведь одним из люби­мейших литературных и экранных героев народа был и остается Остап Бендер с его арсеналом "честных" способов отъема денег. Ведь не случайно же любимым положительным народным литературным героем стал тот, кто в категориях Закона больше всего попадает под юридическое определение "мошенник".

Это давняя российская литературно-правовая коллизия. У Достоев­ского, в "Преступлении и наказании", это выражено в идейном споре следователя Порфирия Петровича и Сонечки Мармеладовой. Здесь почти доминирует императив: юридическая справедливость - еще не правда. Юридическая проблематика времени и пропаганда юридических знаний активно обсуждалась в журнале "Время", издаваемом Ф.Достоевским с братом. События происходили после реформ 1861 года, когда речь шла об обеспечении гражданской полноправности крестьян и "действенной защите ее со стороны хорошо устроенного суда" (газета "Русский вестник"). Примечательно, что именно в этом журнале был впервые напечатан перевод "Истории моего бегства из тюрьмы" Джакомо Казановы, представленной как торжество свободной воли.

Весь спектр законодательной битвы за собственность в 90-е годы, по сути, облечен в чисто пиаровские формулировки: "коммерциализации гос­собственности", "ваучеризация", "сертификация", "приватизация", "де­нежная эмиссия", "кредитная экспансия", "санация". К концу 90-х заго­ворили о "секвестировании" бюджетов, "реструктуризации" долгов, объявлении "дефолтов".

Сегодня уже создан новый хозяин, претендующий на все элитные функции в системе государственного устройства. Нужные законы будут лоббироваться через своих представителей в органах законодательной власти. ПР же нужен ему как один из инструментов оптимизации общественных отношений и страховка от всяческих попыток не рыночного перераспределения собственности.

Любопытно рассмотреть некоторые элементы сходства во время гео­политического перекроя Европы, по итогам Второй мировой войны в 40-50-е годы и в период распада СССР и создания на его бывшей территории новых постсоветских государств в 90-х годах. Здесь можно найти множе­ство схожих моделей, как по ПР-технологиям, так и по степени злоупот­ребления законом.

К примеру, в Италии имела место острейшая конфронтация христи­анских демократов и коммунистов (в блоке с социалистами) за парламентские места в 1948 году. Победили первые, при раскладе голосов 51% к 30%. Не секрет, что на стороне христианских демократов были опытные мастера политической пропаганды со штаб-квартирой в посольстве США и католическая церковь (Национальный гражданский комитет).

В России 90-х, особенно во время выборов президента в 1996 году, нетрудно обнаружить множественные сходства как по линии общей стратегии, так и в лексике, смысле девизов, дизайне агитматериалов, словом, во всем арсенале ранее испытанных приемов. Нечто подобное повторилось и на выборах президента Украины в ноябре 1999 года, когда биполярная модель противостояния - коммунист "в законе" (П.Симоненко) и демократ, экс-коммунист (Л.Кучма) - полностью была повторена. Разумеется, не без участия политических технологов, работавших на команду Б.Ельцина в 1996 году.

Это сравнение важно нам в смысле использования приемов, сомни­тельных с морально-нравственной и правовой точки зрения. Использование "грязных" технологий всегда подразумевает формулу "мы за ценой не по­стоим ". Противника следует сразить "не ведая ни жалости, ни гнева ". Можно припомнить библейское "Распни его!", древнеримское "Пусть ненавидят -лишь бы боялись " (приписывают Калигуле).

Тут самое время о "черном пиаре " замолвить словечко. Появление этого термина в России вполне закономерно. Там, где все мало-мальски серьезные сделки осуществляются при помощи "черного пала ", экономика развивается под знаком "черных вторников ", а в культуре особо ценится "чернуха "- черный ПР - лишь одно из вполне закономерных и логичных слагаемых политико-экономического процесса.

Это "ноу-хау" терминологически и календарно прописанное на терри­тории ex-USSR второй половины 90-х годов вовсе не является новинкой. Это лишь очередной псевдоним контрпропагандных приемов, давно извест­ных в истории коммерческой и особенно политической борьбы.

С другой стороны, большая часть этих "приемов", сточки -зрения права, квалифицируется такими понятиями, как "шантаж", "подлог", "подкуп" и т.д.

Если с этих позиций взглянуть па явление, именуемое "черный П Р", то следует констатировать, что эта коммуникативная технология делится не на белую и черную, а на плохую и хорошую, на востребованную и не­востребованную, наконец, на соответствующую действующему закону и нарушающую его. Так что вопрос о так называемом "черном пиаре" был и остается презумпцией правового поля.

Роль квалифицированного юриста в процессе подготовки серьезной ПР-акции можно уподобить действиям опытного лоцмана. Очень часто практика ПР - это игра на грани ([юла. Как тут обойтись без грамотного консультанта в океане законов.

Верховным законом всякой страны является Конституция. Если взять Конституцию РФ, то там в статье 29, пункт 4 можно прочесть: "Каждый имеет право свободно получать, передавать, производить и распростра­нять информацию любым законным способом..." В статье 29, пункт 5:

"Гарантируется свобода массовой информации. Цензура запрещается".

Закон РФ о выборах образца 1995 года, разумеется, был далек от совершенства. К примеру, он обходил стороной специфику политической рекламы, уделяя большее внимание созданию избирательной системы.

Закон РФ "О выборах..." 1999 года, прописывая понятия о статусе поли­тической партии, процедуре сбора подписей, денежном залоге, особое вни­мание уделил СМИ. Прежде всего, вместо общего термина "средства массовой информации "было введено точное деление на три вида: государст­венные общероссийские и региональные, муниципальные, частные СМИ, а также введено точное обозначение - организаций телерадиовещания, периодических печатных изданий и пр.

Сам термин "политическая реклама ", ранее не прописанный в законе РФ "О СМИ..." и в законе РФ "О рекламе...", получил трактовку в законе "О выборах", хотя она и отличалась особой ясностью. Так в статье 8 закона о выборах гарантируется право на проведение агитации каждому гражданину. Под агитацией закон понимает "деятельность, побуждающую или имеющую целью побудить избирателей к голосованию за или против любого зарегистрированного кандидата ". При этом была сделана оговорка, что агитация запрещается строго ограниченному списку лиц, в основном из числа госслужащих.

Как водится, на практике весь строгий ранжир слов, прописанных в законе, призванных воплотить мечту о честных и чистых выборах, обер­нулся целым рядом сомнительных правовых коллизий.

Арбитром призван был стать Центризбирком, а также суды разной инстанции. По ходу все участники этого процесса пытались не только обнаружить, но и залатать пробоины в законе, соблюдая баланс государственных, общественных и всех прочих интересов, а также с учетом контекста всех остальных действующих внутригосударственных и международных норм права. К примеру, "Пакта о правах человека".

В ноябре 1999-го произошел весьма странный спор в ТВ-эфире между председателем Центризбиркома А.Вишняковым и телеведущим С.Доренко относительно 8-й статьи Закона о выборах в ноябре 1999 года. Избирком тогда сделал формальное представление в Министерство печати и ТВ относительно недопустимости некоторых выпадов, сделанных С.Доренко в адрес Ю.Лужкова и Е.Примакова. Избирком обратился в Министерство печати с требованием привлечь ОРТ за "противоправную агитационную деятельность" на основании закона, утвержденного Думой и подписанного президентом. Министр М.Лесин резонно ответил, что в соответствии с нормами действующего закона "уже завтра должны быть закрыты и ОРТ и РТЦ, и ТВЦ, и ТВ-6, и НТВ". Законники стыдливо потупили очи.

В соответствии с представлениями о нормах публичности и с тем, чтобы "отпраздновать" победу, С.Доренко и пригласил председателя Цен­тризбиркома А.Вишнякова. В эфире каждый из спорящих пытался трактовать закон по-своему. Речь шла и о той самой 8-й статье, где трактуется право на проведение агитации каждым гражданином. В итоге -ничья.... в пользу политической целесообразности.

В результате всей этой сутяжной коллизии все осталось по-прежне­му, а юристы-комментаторы в очередной раз признали несовершенство формулировок закона и отсутствие реального баланса интересов. Впору подумать о том, что если бы законы умели говорить, то они бы во всем обвинили самих юристов. В действительности же действует древний принцип власти: "Не признавайте правоту, но не лишайте права".

Рассмотрим теперь некоторые фрагменты истории появления Закона РФ о рекламе от 1995 года. Он возник как реакция на череду скандалов, связанных с финансовыми пирамидами и жесткой конкурентной борьбой за передел рекламного рынка. Сквозь строй чеканных и не слишком чеканных его формулировок в четвертом пункте первой статьи первой главы есть и такой текст: "Настоящий федеральный Закон не распространяется на политическую рекламу ".

Контекстный смысл этого положения ясен. Только-только отшумела Думская предвыборная кампания.

Близились политические схватки 1996 года, когда предстояли выборы президента. В портфелях разработчиков уже лежали некоторые давно известные, но еще не испытанные в условиях новой России эффектные технологии и приемы. Именно им и суждено было сработать.

А вопрос, был ли при этом нарушен баланс между интересами власт­ных элит и общества, больше относится к метаисторической проблематике. Скорее всего, этот процесс характеризуется формулой российской истории: два шага вперед, полтора назад (мотив из книги Д.Андреева "Роза мира"). В 2000 году, под аккомпанемент избирательного кризиса, случившегося на выборах американского президента, в Думе вновь заговорили о необходимости внести серьезные поправки в Закон о выборах. Продолжилось обсуждение четырех проектов: от Избиркома, "Единства", "Яблока", ЛДПР.

Отдельный разговор, в рамках данной главы - об авторском праве. В качестве знакового примера, сошлюсь на известную рекламу сантехники, в которой сидящим на дорогом унитазе задействован роденовский Мыслитель. С точки зрения закона - нарушения нет. Во-первых, давно истек 50-летний срок с момента "опубликования" статуи. Во-вторых, Огюст Роден будто бы не оставил потомков и особо защищать его права и требовать возмещения ущерба некому. Но это не стандартный случай. Вообще же вопросы авторского права в рекламе и ПР еще ждут своих комментаторов и разработчиков.

Проблемой рекламного дизайна является пиратство на рынке шрифтов. Особенно кириллических. До резкого роста рекламного рынка и СМИ в 90-е, здесь обходились тем, что имелось. Конкуренция дизайнеров-рекламистов потребовала новых разработок. По Патентному закону РФ шрифт попадает под категорию промышленных образцов. Патентообладателем может быть физическое или юридическое лицо. Он может предоставить право на исполь­зование защищенного шрифта другому лицензиату (исключительному или неисключительному).

Существует и проблема правовой охраны произведений рекламного творчества. Взять, к примеру, слоган. С позиций требования Закона ЛР и РФ "О товарных знаках..." - это один из видов словесных товарных знаков. На основе регистрации представляется возможным сделать слоган объектом исключительных прав. Однако на практике эта возможность обрастает множеством сложностей. Взять хотя бы проблему адаптации известных западных слоганов на национальный язык.

Правовой внятности требует охрана креативных разработок при про­ведении различных тендеров.

Тут частенько побеждает заказчик, которому ни одно из предложений "не понравились". А потом одно из них частенько реализуется с нарушением авторского права.

А чего стоит проблема Интернета. Один из медиа-пророковXX века Маршалл Маклюэн еще в 60-е годы пользовался термином "галактика Гуттенберга " - разумея под этим всю печатную информацию, существую­щую на бумажных носителях. С утверждением Интернета, наступила новая информационная эпоха электронных, оцифрованных носителей и их неограниченного тиражирования.

Постулаты авторского права, бытующие сегодня, основаны на ряде международных договоров типа Бернской конвенции 1886 года. Эти документы трактуют авторское право как личное неимущественное право, регулируемое Гражданским кодексом. Пока законы четко не прописывают режим существования электронных версий текстов и их тиражирования, все договорные ссылки на их существование юридически ничтожны. Пока не существует четкого статуса электронного текста на территории закона, все разговоры происходят скорее в зоне манифестов литературных постмодернистов, согласно которым утрата авторского права на произведение - благо. Тут еще очень многое предстоит прояснить и со многим смириться, приняв как данность новые реалии информационной эпохи. Прежде всего, это коснется имущественных прав издателей, а также самого механизма возникновения читательской популярности текста, контроля над его тиражом. Все это, безусловно, потребует в самом ближайшем будущем корреляции уже существующих законов, а также создания новых. Следует отметить, что в законодательствах разных стран уже имеют место подобные попытки. Однако до единства мнений здесь еще весьма и весьма далеко.

Еще один прикладной аспект темы данной главы - это использо­вание в рекламе такого сильного художественного приема, как шок. Особенно часто это употребляется в социальной рекламе.

Легенда Голливуда, выходец из России, большой любитель сигар, Юл Бриннер, незадолго до смерти, уже зная, что дни его сочтены, снялся в не­большом видеоролике об опасности курения. В своем завещании он пору­чил одному из друзей продолжить этот ролик. Он пожелал, чтобы пятнадцать секунд зрители могли подробно рассмотреть его безжизненное тело. За кадром в этот момент звучал его голос записанный ранее: "Теперь, когда я умер, я хочу обратиться к вам только с одной просьбой: "Пожалуйста, не курите больше ". Демонстрация этого ролика по ТВ была сопряжена с Юридическими проблемами.

В 1995 году Гран-при на Каннском фестивале рекламы не вручался. Специального приза жюри был удостоен ролик под названием "Eggs" выполненный сотрудниками агентстваBBDO, показывающий безрукую женщину-инвалида, готовящую себе завтрак. Ролик этот вызвал самые противоречивые чувства и отклики.

Можно привести примеры шокового воздействия из других областей. Реклама брендов Calvin Klein и Benetton, затрагивающая тему отношения полов, секса, церкви, не раз становилась предметом шумных судебных разбирательств, шокируя своим содержанием различные группы общества.

В различных рекламных текстах используются мотивы угрозы и тре­воги. Чаще опасность их воздействия ограничивается предупреждениями психологов и не затрагивает сферу закона, но существуют и ограничения. Особенно часто это можно обнаружить в таких сферах рекламы, как страховка автомобилей, здоровья.

Специфическим правовым аспектом обладает также рекламирование табачных и алкогольных изделий, финансовых услуг, лекарственных препара­тов, а также ПР-обеспечение этих сегментов рынка. Здесь зона повышенной опасности для потребителей и традиционно повышенных доходов для производителей, продавцов, рекламных агентств, СМИ. Следовательно, без юристов не обойтись. На Западе существует термин "public service announcement" - информация в целях служения обществу. Речь идет о необходимости введения неких табу на использование в коммерческой рекламе сильнодействующих приемов, используемых в рекламе социальной. Хотя хрупкость этой перегородки очевидна.

Например, в США некий Джери Байбл затеял судебный процесс против Всемирной организации здравоохранения, обвиняя ее в тайном сговоре с ведущими американскими табачными компаниями. Иск по этой судебной коллизии условно оценивается в 150 млрд. долларов.

О серьезности комплекса правовых аспектов в сфере рекламы говорит и тот факт, что в конкурс самого престижного рекламного фестиваля "Канн­ские львы" не принимаются работы без предварительного разрешения владельца, обладателя авторских прав. К тому же требуется наличие пакета стандартных договоров, сопутствующих появлению самой рекламы.

Контакты юристов и пиаровцев весьма часты и в сфере потребитель­ского бизнеса. Бывают случаи, когда судебная коллизия заканчивается "пиаровой победой". К примеру, в 1995 году Международная конфедерация потребительских союзов подала судебный иск на Soni. Дело касалось перерегистрации гарантийных талонов старого образца с правом замены и возврата купленной техники.

Руководство Soni решило уйти от конфронтации, приняв чисто пиаровское решение подписать документ о продлении действия гарантийных талонов, придав этому факту нужный резонанс в СМИ.

К числу наиболее перспективных территорий, где ПР-специализация требует серьезного дополнения в виде базового юридического и экономи­ческого образования, являются:

Сфера государственной и частной финансовой деятельности;

Обслуживание комплекса вопросов, связанных с "отмывкой" денег и "оптимизацией" налогов;

Государственный и частный страховой бизнес;

Сфера здравоохранения;

Деятельность правоохранительных и силовых структур.

На территории закона действуют многие те же механизмы, что и в паблик рилейшнз. Право - вещь формальная. Здесь очень много зависит от трактовки. О схожести ПР и виктимологии уже упоминалось. Нельзя обойти вниманием и такой могучий инструмент, как ритуал. Именно на нем держится значительная часть ПР-приемов, и без его соблюдения мгновенно блекнет любой судебный процесс.

Одной из актуальных проблем государственного ПР становится жизнь после политической жизни государственных и правительственных лидеров. Помимо того, что в процессе легитимного правления лидеры должны быть представлены в самом выгодном свете, задачей ПР является и обеспечение им стойкого мифологического статуса неприкосновенности после сложения полномочий. Эта проблема обрела особую актуальность именно в концеXX века, после ряда судебных процессов над бывшими лидерами Южной Кореи, Чили (генерал Пиночет), Италии, Германии (Х.Коль). В июне 2000 года в отставку подал обвиненный в коррупции президент Израиля Э. Вейцман. Недаром первым документом, подпи­санным и.о. президента В.Путиным 31 декабря 1999 года, стали "Гарантии президенту Б. Ельцину", освобождающие его от судебной ответственности.

Психология сегодня превратилась в одну из точек опоры, с помощью которых пытаются объяснить то, с чем не справляются традиционные ре­гуляторы социального существования - религия, право, мораль. Все они явно не поспевают за прогрессом. Реклама и ПР, как производные от этих категорий культуры, находятся с ними в сложной и противоречивой взаимосвязи.

В разные времена, когда менялись глубинные основы жизни, люди то возносили психологию, то обвиняли ее в излишних притязаниях.

Страстным знатоком парапсихологии был создатель образа знаменито­го сыщика Шерлока Холмса писатель Конан Дойл. Его перу принадлежат любопытные исследования в этой области.

"Оказавшись в невероятно сложной исторической ситуации, люди рассчитывали именно на психологию, а не на экономику, право, социологию как на средство понимания", - пишет в своих "Очерках ин­теллектуальной истории Серебряного века" А.Эткинд. Вооружиться фактами психологии и открыть глаза призывала З.Гиппиус. О русской революции как о нервно-религиозном заболевании писал М. Волошин. А.Белый считал психологию "химерой, на миг смутившей наш сон".

Еще раньше Пушкин вложил в уста своего Мефистофеля ироничную фразу: "Я психолог... о, вот наука!" Лев Толстой видел в психологии одну из тех "полунаук", которые тем более точны, чем менее нужны. В "Бесах" Достоевского Ставрогин язвит: "Не люблю шпионов и психологов".

Еще в начале века на русском языке вышла книга Т.Кенига " Психология рекламы" и книга М.Мануйлова под тем же названием.

Современная психология разделяется на ряд специализированных об­ластей: социальную психологию, психометрию, клиническую психологию и т д.

"Человеку свойственно приписывать свои мысли и желания, моти­вирующие его поведение, прежде всего внешним силам", - пишет в своем двухтомном исследовании "Что такое психология" франко-канадский ис­следователь, профессор Ж.Годфруа. Здесь речь идет о нагнетании изоте­рических настроений, установке на поиск многозначительно молчащей пустоты.

Что греха таить, существует в обществе по отношению к психологии этот восторженно-мистический оттенок. Все дело в том, что, наряду с миром материальным, вещественным, существует психическое сопространство, полное неразгаданных тайн. К тому же по части рационального отношения к этой уважаемой дисциплине на всем постсоветском пространстве существует значительное отставание. Отсюда крайности.

С одной стороны, "разогрев" общественного мнения происходит от ин­формационных потоков, связанных с методиками "несанкционированного" воздействия на сторожевые точки мозга с целью управления биологически­ми объектами, манипулирования сознанием и его унификацией.

Эту сферу экспериментальной психологии именуют психотроникой. Ей даже сопутст­вует звонкая метафора- "психотерроризм". При этом, в частности, подра­зумевают комплекс следующих методик: подпороговое воздействие, ульт­развук, инфразвук, сверхвысокочастотное (СВЧ) излучение, торсионное из­лучение, ударные волны, зомбирование... В целом, речь идет о технотронных способах управления поведением, мыслями и чувствами человека.

"Чтобы подействовать на воображение заказчика и внушить ему доверие, рекламная концепция должна по возможности ссылаться на гипотетические полузакрытые или закрытые разработки западных спец­служб по программированию сознания" (В.Пелевин. Generation "П").

Автор популярного романа, герои которого люди ПР и рекламы, весьма точно диагностировал это стойкое доверие к различного рода рекламно-психологическим экзерсисам, способным вогнать потребителя в благого­вейный транс, густо замешанный на генетическом уважении к тайнам государственных спецслужб. Страстей добавляют слухи о технологии 25-го кадра, всепроникаемости сексуальных символов и НЛП.

С другой стороны, в печатных СМИ, безусловно, имеет место тестомания - откровенно развлекательная салонная и псевдонаучная продукция, скроенная на скорую руку и имеющая весьма отдаленное отношение к трудоемкому конструированию научных психотестов, где каждый вопрос создается на базе статистики экспериментально проверяемых гипотез.

Ж.Бодрийяр в своей книге "Система вещей" пишет о том, что современ­ный человек "отстает" от вещей, и его психика не может с этим смириться. Действенность рекламы во многом зависит от использования подсознатель­ных стремлений человека компенсировать это отставание за счет компенсаторных символов. Этот эффект комически описан у Ильфа и Петро­ва на примере заочного соперничества "людоедки" Эллочки с дочерью миллионера Вандербильда.

Согласно Бодрийару, в рекламе мистифицируются не столько рацио­нальные потребительские мотивы, сколько всевозможные мифологические фантазмы, которыми вещи искусственно нагружаются. При этом реали­зуются две формулы: "Покупайте, потому что этого нет почти ни у кого " и "Покупайте, потому что это очень похоже на то, что уже есть у других". Тем самым возникает некая знаковая субстанция, виртуальная реальность, где происходит "социальное возвышение".

Как на этом фоне реализует себя психолог-советник в сфере ПР и Рекламного бизнеса? Прежде всего, он опирается на известные психологические теории, разработанные вXX веке.

ПСИХОАНАЛИЗ

Это направление возникло в конце XIX столетия, но именно вXXвеке сформировалось в наиболее известную и популярную школу психо­логической и психиатрической мысли. Центральной фигурой здесь является австрийский психиатр Зигмунд Фрейд, обладавший не только научным, но и явным литературным талантом. Недаром Т.Манн предлагал вручить ему Нобелевскую премию по литературе. Фрейд разоблачил миф о так называемом добром человеке. Он научно обосновал бездну в человеческой душе: "Опыт учит. Мир не детская комната".

С точки зрения психоанализа основную роль в жизни человека играют бессознательные (подсознательные) процессы. Решающую роль в них играют мощные сексуальные влечения. Сознательное (либидо) и под­сознательное находятся в постоянном конфликте. Тайные влечения, таящиеся в подсознании, ищут пути и формы прорыва в границы сознания.

Человеческая личность является носителем различных противоречи­вых компонентов: Я (Эго), Сверх-Я (Супер-Эго - моральные стереотипы, усвоенные личностью из общественной среды). Ид (Оно - это хранилище инстинктов, ищущих выхода). Человеческое поведение управляется био­логическими инстинктами, в основе которых принципы сексуального удо­вольствия и наслаждения. Проявляется в сфере сексуального влече­ния в виде сновидений, речевых оговорок.

Учение Фрейда имеет множество последователей и критиков. Среди них К.Юнг, Э.Фромм, К.Хорни, А.Маслоу. Разработчиками социального направления следует назвать А.Адлера, С.Московичи. Спор ученых про­должается и сегодня, сто лет спустя, после выхода первой книги З.Фрейда. Окончательного вердикта нет.

В 50-е годы, когда перед американской экономикой встал вопрос о радикальном расширении рынков сбыта, психоанализ и его модификации оказали значительное влияние на сферу теории и практики рекламы. Чтобы повысить спрос, необходимо было воздействовать на эмоции, создать новые потребительские стереотипы. Для этого было необходимо запустить механизм подсознательных факторов. Наибольшего влияния удалось достигнуть в сфере дешифровки свободных эротических ассоциаций при управлении потребительской мотивацией на бессознательном уровне. Наиболее точно это сформулировал один из классиков рекламного бизнеса Девид Огилви: "Чем больше сходства между продуктами, тем меньшую роль при их выборе играет рассудок ".

В рамках психоаналитической теории в качестве приемов воздействия на потребителя развитие получили мотивационные исследования (motiva­tion research). В их основе выявление и актуализация тайных эротических влечений как потребительских стимулов и перевод их в рекламные формы. Ведущими специалистами в этой области становятся Эрнст Дихтер, психолог, создатель Института по исследованию мотивации, и психолог Луи Ческин, директор Американского института по исследованию социологии цвета. Именно этим ученым в значительной мере удалось развеять миф о доминирующей роли рационального. Выходит ряд книг, посвященных проблемам рекламы, таких, как "Тайные искусители" Венса Паккарда, "Совращение в подсознании" Уильяма Брайана.

В ряде работ рассматриваются методы создания системы искусст­венных ценностей, именуемых "имидж". Под этим термином понимались дополнительные ценности, которыми при помощи психоанализа необходимо снабдить товар. Используется метод так называемого "глубинного анализа".

Психоанализ оказал значительное влияние на многих известных мастеров западной рекламы. "Большие идеи приходят только через подсознание", - пишет в своей книге Девид Огилви.

БИХЕВИОРИЗМ (behavior-поведение)

Бихевиоризм возник в начале века как своеобразная реакция на класси­ческую европейскую психологию в Америке. Его основатели Дж.Б.Уотсон и Э.Торндайк провозгласили, что психология должна пользоваться только объ­ективными методами: экспериментом, наблюдением. Во многом опираясь на теорию условных рефлексов И.Павлова, эти исследователи предложили рассматривать поведение человека как совокупность реакций организма на стимулы внешней среды. По мнению ученых, индивид является лишь реактивным механизмом, неумолимо управляемым внешними или внут­ренними силами. Бихевиористы рассматривают поведенческую оболочку личности как результат взаимодействия с окружающими поведенческими моделями, предлагаемыми реальными (родственниками, партнерами) и искусственными фигурантами (например, экранными героями).

Бихевиоризм был господствующей методологией не только в амери­канской психологии, но и оказал значительное воздействие на сферу социальных и политических наук. С 40-х годов бихевиористами активно разрабатывались утилитарно-прагматические методы влияния на аудиторию под воздействием СМИ.

В значительной степени именно на базе бихевиоризма сформировался раздел социальной психологии - психология пропаганды.

КОГНИТИВНЫЙ ПОДХОД (cognoseere-лат. знать)

В 60-е годы возникло как отдельное направление под влиянием работ У.Найсера. Его основа состоит в стремлении понять, каким образом мы деко­дируем информацию об окружающей действительности и структурируем ее для решения текущих проблем. Отчасти этот метод основан на аналогии между процессом обработки информации человеком и электронными вы­числительными устройствами. На развитие теории оказали влияние ученые кибернетики Н.Виннер, К.Шеннон, структуралист и антрополог К.Леви-Стросс, социолог М.Маклюэн. Методической основой признается эксперимент.

Вокруг когнитивного подхода сформировалось несколько различ­ных теорий:

- теория установки (фактор психоготовности личности);

- теория когнитивного соответствия (восстановление личностного психокомфорта за счет изменения позиции);

- гипотеза гомеостаза (устранение интеллектуальных и эмоциональ­ных диссонансов).

К примеру, исследования 70-х годов показали, что очень важен строй мыслей потребителя во время восприятия рекламы. Этот процесс назвали когнитивными реакциями.

ГЕШТАЛЬ ТПСИХОЛОГИЯ

Это немецкая психологическая школа, которую во Франции называли "психологией формы ". Ведь само немецкое слово "гештальт " означает форму. Суть учения в том, что окружающий мир состоит из организованных форм и мы воспринимаем его как некое организованное целое. Это и есть гештальт. Он составляет основу психики.