Шерешевский лурия. Люди-загадки: обладатели феноменальной памяти

Любого человека память может как выручить в критический момент, так и неожиданно сильно подвести. Возможности человеческой памяти до сих пор остаются предметом исследований ученых.

Феномен Соломона Шеришевского

Москва. Июль 1926 года. В лабораторию молодого, тогда еще неизвестного психолога Александра Лурии пришел мужчина лет тридцати. Он представился: «Соломон Шеришевский». И попросил проверить его память. Проведя стандартное обследование, Лурия не мог поверить результатам. Казалось, молодой человек запоминает любой объем информации.

Соломон Шерешевский работал газетным репортером. На утренней летучке редактор обратил внимание, что Шеришевский не записывает его поручения: ни адреса, ни фамилии, ни телефоны. Он решил сделать Шеришевскому выговор и вызвал к себе в кабинет. Репортер слово в слово повторил длинный список поручений. После этого редактор отправил Шеришевского на обследование. Сам репортер не видел ничего необычного в том, что помнил все: он думал, так происходит со всеми.

Доктор Лурия изучал феномен Шеришевского больше тридцати лет. Его память не имела границ не только в объеме, но и во времени. Обычный человек может запомнить за раз не больше десяти несвязанных слов, Шеришевский запоминал тысячи и делал это без всякого усилия. Он мог воспроизводить любой длинный ряд слов, данный ему неделю, месяц, год и даже пятнадцать лет назад.

Синестезическая память

Шеришевский воспринимал услышанное синестезически -- этот термин означает, что он чувствовал запах, цвет, вкус каждого слова. Шеришевский буквально видел всю длинную цепочку слов, но представлял их совсем не так, как мы. И часто образы не совпадали со значением слова.

«У моего дедушки была особая система запоминания цифр. Цифры у него вызывали ассоциации определенного вида человека. Единица -- это что-то высокое, худое, как человек с тростью. Семерка -- это мужчина с усами, восьмерка -- это полная женщина», -- говорит Ирина Барабаш -- внучка Соломона Шеришевского

Слишком много

Но феноменальные способности не были Соломону Шеришевскому в радость, ему было трудно общаться с людьми. Голос, произносивший слова, тоже имел свои образы. Когда Шеришевский ел, он не мог читать. Читать газету за завтраком для него было просто физически невозможно, вкус слов перебивал вкус пищи. Чтение вообще было пыткой для Соломона, он с трудом пробирался через зрительные образы, которые помимо его воли вырастали вокруг каждого слова. Это его очень утомляло, смысл текста постепенно ускользал.

«Он не мог складывать слова в тексте вместе. То есть у него не получалось все сложить и охватить единым взором, для того чтобы понять, о чем шла речь», -- рассказывает Зураб Кекелидзе, врач-психиатр, доктор медицинских наук.

Шеришевскому с трудом давались обобщения. Однажды в большой аудитории ему прочитали длинный ряд слов и попросили воспроизвести их. С этой задачей он справился безукоризненно. Затем его спросили, было ли в этом ряду слово, обозначающее инфекционное заболевание. При этом зрители с обыкновенной памятью мгновенно вспомнили -- «тиф». Шеришевскому же потребовалось целых две минуты, чтобы выполнить задание, -- в течение этого времени он перебирал в уме по порядку все заданные слова.

Трудно забыть

У Шеришевского была еще одна серьезная проблема. Как объясняла Наталья Бехтерева, нейрофизиолог, доктор медицинских наук: «Очень плохое . Очень плохое вытеснение их из памяти. Получается так, что человек может запомнить все, но радости это ведь ему не приносило».

Шеришевский пытался придумать специальные приемы забывания. Обычные люди записывают то, что хотят запомнить, а он делал наоборот: записывал то, что хотел забыть. Это не помогло. Тогда он начал сжигать листочки с записями, но и эти действия лишь оставляли дополнительные следы в памяти.

Демонстрируя феноменальную память, Шеришевский выступал с концертами. Однажды после третьего подряд выступления произошло чудо. Шеришевский очень устал, но ему нужно было четвертый раз выходить на сцену, и он боялся, что перед глазами всплывет информация предыдущих выступлений, а он этого очень сильно не хотел. И... старые картинки ушли из памяти. Тогда Шеришевский понял: чтобы что-то забыть, ему нужно очень сильно этого захотеть и сконцентрироваться.

Как в детстве

В детстве мы все запоминали, как Шеришевский. Синестезическая память -- это память детская. Детям она необходима, чтобы быстрее адаптироваться в незнакомом мире. В детстве человек получает огромный поток информации, которым потом бессознательно будет пользоваться всю жизнь. На помощь приходит все: запахи, звуки, цвета, ощущения. Новая информация словно записывается на матрицу, на подкорку, запоминается абсолютно все. Даже то, как человек должен себя чувствовать в нормальных условиях.

«Здоровый человек может не думать о здоровье. В нервной системе и прежде всего в мозгу существует матрица поддержания вот этого устойчивого состояния здоровья», -- рассказывала Наталья Бехтерева.

Так идет запоминание до трех-пяти лет. Затем память начинает преобразовываться, становится логической, избирательной -- памятью интеллекта. Ребенок начинает связывать слова в рассказы, понимать смысл, вычленять суть. У Шеришевского не произошло этого преобразования. Его память осталась детской, и именно поэтому он не мог ничего забыть.

Память гениев

Феноменальной памятью обладали Юлий Цезарь и Александр Македонский. Они помнили имена всех своих воинов, около тридцати тысяч солдат. Моцарту достаточно было услышать музыкальное произведение один раз, чтобы исполнить его и записать на бумаге. Духовенство 17-го века в строжайшей тайне хранило партитуру «Мизерере», аллегро в девяти частях -- считалось, что это божественное произведение не должно стать достоянием простых смертных. Моцарт услышал мелодию один раз и по памяти записал всю партитуру. Позднее за этот проступок композитор будет долго подвергаться гонениям церкви, но записанные им ноты на века сохранили «Божественную музыку». Память родного брата Пушкина, Льва Сергеевича, сыграла спасительную роль в судьбе пятой главы «Евгения Онегина». Александр Сергеевич потерял ее по дороге из Москвы в Петербург, там он собирался отдать пятую главу в печать. Как назло все черновики были уничтожены. Поэт послал письмо брату на Кавказ и рассказал о случившемся -- в ответ он получил полный текст потерянной главы с точностью до запятой. Лев Сергеевич один раз слышал ее и один раз читал.

Соломон Вениаминович Шерешевский - обладатель феноменальной памяти, профессиональный мнемонист . Существенной особенностью памяти Шерешевского была присущая ему синестезия . Память Шерешевского известна благодаря исследованиям Александра Лурии , в частности, его «Маленькой книжке о большой памяти», где Шерешевский указан под инициалом «Ш.»

Биография

В дальнейшем Соломон Шерешевский стал работать на эстраде мнемонистом, поражая зрителей своей памятью. Он обладал феноменальной способностью запоминать ряды слов, таблицы цифр, длинные бессмысленные формулы, фразы незнакомого языка. В большинстве случаев мог безошибочно вспомнить те же самые ряды слов, формулы, фразы через несколько лет . Пределы его памяти по объёму и длительности не прослеживались . Память Шерешевского была построена прежде всего на спонтанных синестетических ассоциациях. Слова для него были образами с добавлением различных вкусовых, зрительных и осязательных ощущений . Кроме синестезии Шерешевский для запоминания использовал и мнемотехнику . Так, запоминая ряд слов, их образы Шерешевский мысленно расставлял вдоль хорошо знакомой улицы Москвы или родного Торжка, как бы прогуливаясь по ней

Человек, который помнил всё

Во все учебники психологии вошла история Соломона Шерешевского – человека с феноменальными способностями. Советскому психологу А. Р. Лурии посчастливилось изучать его память более трех десятилетий, с 1920-х до 1960-х годов.

С. Шерешевский, или Ш., как называл его А. Р. Лурия в своих книгах, мог запомнить сколь угодно много. Объем его памяти не поддавался измерению. Любую информацию: картинки, образы, слова или бессмысленные сочетания букв – он вспоминал будто читал по книге. Кроме того, оказалось, что запомненное никогда не стиралось из его памяти. Он без труда вспоминал слова, продиктованные ему во время экспериментов 10 или 15 лет назад.

Так как память Шерешевского невозможно было измерить, Лурия попытался описать ее работу, механизмы запоминания и воспроизведения информации. Он выяснил следующее.

1. Для запоминания информации Шерешевский кодировал ее в образы. Например, цифра 1 превращалась им в гордого, приосанившегося человека; 6 – в человека, у которого распухла нога; 8 – в толстую женщину и т. д. Его способность кодировать информацию в образы была врожденной. Шерешевский хорошо помнил увиденное и услышанное им с первых месяцев жизни, тогда как обычно люди не помнят себя в младенчестве.

2. Шерешевский обладал выраженной синестезией – «сплетением» чувств. Синестетики могут ясно различать цвета букв, ощущать шероховатость звуков или чувствовать вкус формы. В синестетическом восприятии Шерешевского были связаны все чувства, кроме обоняния. Образы, созданные четырьмя чувствами из пяти, получались очень яркими и прочными.

3. Чтобы запомнить порядок цифр или предметов в длинном списке, Шерешевский мысленно шел по улице своего родного города и расставлял вдоль нее созданные им образы. Иногда он «терял» предметы из списка. Это происходило, например, когда мысленный образ оказывался в плохо освещенном месте или сливался с фоном. В других случаях Шерешевский воображал приключения своих образов, которые складывались в необычные и потому запоминающиеся истории.

Особенности работы памяти Шерешевского, описанные Лурией, используются в современных мнемотехниках.

Секретно

ДЕЛО № 283

оперативного розыска

по факту утраты документов,

2 марта 1955 года В 32-е отделение милиции г. Москва поступило заявление об исчезновении гр. Бернштейна Семена Яковлевича 1897 г. р., сотрудника Архива Академии наук СССР. Бернштейн не появлялся в архиве еще с 21 февраля, однако в связи с тем, что случаи его невыхода на работу по болезни имели место и в прошлом, а также учитывая, что в его квартире не было телефона, его исчезновение было обнаружено только через неделю. 28 февраля и 1 марта коллеги попытались навестить его дома, но оба раза им никто не открыл.

2 марта, сразу после заявления о пропаже, в присутствии участкового ст. лейтенанта А. П. Васильева была вскрыта комната гр. Бернштейна в квартире по адресу ул. Горького, д. 22, кв. 15. В комнате никого не было. По результатам предварительного осмотра ценные вещи гр. Бернштейна на месте. Следов борьбы в квартире не обнаружено.

В тот же день были наведены справки по всем поступившим с 21 февраля в московские больницы, травмпункты и морги. Никого похожего на Бернштейна среди них не было.

В связи с тем, что гр. Бернштейн является сотрудником архива, ответственным за хранение документов, содержащих государственную тайну, на его участке была проведена инвентаризация. Обнаружена утрата ряда документов под грифом "Совершенно секретно". Опись утраченных документов прилагается. Выдача этих документов в журнале учета документов, содержащих государственную тайну, не зарегистрирована.

Ст. оперуполномоченный 9-го отдела

второго главного управления

майор И. О. Милославский

г. Москва

Секретно

к описи документов,

утраченных из Архива АН СССР

Утраченные документы были изъяты в мае 1945 года из архивов Главного управления имперской безопасности фашистской Германии (РСХА). Они принадлежали управлению III C 1 РСХА (наука), которым руководил гауптштурмфюрер СС Эрнст Туровски.

Документы содержат теоретические и экспериментальные разработки немецких психологов и врачей в области применения суггестивных психотехник (гипноза) для управления большими группами людей. Главным образом это разработки Германского института психологических исследований и психотерапии, так называемого "института Геринга". Данным институтом в период войны руководил Маттиас Генрих Геринг, двоюродный брат рейсхмаршала Германа Геринга.

Из работ института наибольший интерес представляют исследования группы заместителя руководителя института Иоганна Генриха Шульца. В частности, именно ему принадлежит авторство широко распространенной психотехники аутогенной тренировки, основанной на самовнушении. Эффективность и безопасность аутогенной тренировки доказаны длительной практикой применения в отношении как здоровых, так и людей с личностными расстройствами.

Книги Шульца издавались в Германии и доступны любому читателю. Однако многие его работы, как и работы других сотрудников "института Геринга", имеющие военное значение, были засекречены. Крайне нежелательно, чтобы эти разработки попали к людям и организациям, могущим нанести ущерб СССР.

г. Москва

Предметы на столе. Первый уровень