Чанг и энг сиамские. Неразделимая жизнь

В августе 1869 года Марк Твен написал короткий сатирический рассказ под названием “Сиамские близнецы”. В нём автор описал жизнь двух сросшихся телами братьев-близнецов по имени Энг и Чанг, использовав их историю в качестве метафоры, олицетворяющую проблемы, с которыми столкнулась его нация после гражданской войны.

Вдохновившись их непростой судьбой и встретившись с братьями лично, Марк Твен написал об их личной жизни и тех трудностях, которые им приходилось преодолевать изо дня в день. На примере двух неотрывно связанных, но таких разных личностей, автор в комичной манере продемонстрировал важность единства людей, которое в те непростые годы так редко можно было встретить.

Жизнь Чанга и Энга была не менее удивительной, чем сама их природа. Родившиеся 11 мая 1811 года в Сиаме (ныне известном как Таиланд), близнецы поведали миру историю о своей непростой судьбе, в частности о том, как их продали в цирк, где они в качестве артистов гастролировали по всей Америке и Соединённому Королевству.

Где бы близнецы не появлялись, они тут же становились объектом всеобщего внимания. Им удалось заработать достаточно денег, чтобы выкупить себе свободу и приобрести собственную землю. Чанг и Энг женились, имели множество детей и в итоге сами стали рабовладельцами.

Если бы однажды британский торговец случайно не заметил, как близнецы купались в родной рыбацкой деревушке в 100 км от Бангкога, и не заинтересовался бы в их покупке, Чанг и Энг до конца своих дней могли бы помогать своей семье торговать утиными яйцами и рыбой. И тогда это физическое состояние никогда бы не приобрело название “сиамские близнецы”.

Британец Роберт Хантер увидел в них потенциал и купил близнецов за 0, после чего переправил их в Бостон, штат Массачусетс. Там, в возрасте 17 лет, Чанг и Энг стали гастролировать вместе с цирком под псевдонимом “Сдвоенные сиамские мальчики” или “Сросшиеся братья” и мгновенно стали сенсацией.

Братья бросили вызов всей науке о человечестве. В те годы сросшиеся близнецы зачастую проживали всего пару лет, в редких случаях десятилетий, имея при этом множество проблем со здоровьем. Однако Чанг и Энг выступали по несколько часов перед переполненными залами цирков и театров, выполняли различные трюки и сальто, играли в шахматы и исполняли прочие действия.

Хотя они по-прежнему оставались рабами, за свой тяжёлый труд близнецы получали щедрое вознаграждение.

Скопив достаточно денег и проработав много лет в США, они смогли получить полное гражданство и в 1839 году купили ферму площадью в 45 гектаров в Северной Каролине, мечтая наконец зажить нормальной жизнью — насколько это было возможно. Спустя три года Чанг и Энг женились на сёстрах Аделаиде Йейтс и Саре Энн, которые родили им 22 детей (у Энга было 12 наследников, а у его брата 10).

В те годы Северная Каролина была рабовладельческим штатом, но, согласно законам, к близнецам относились, как к белым людям. Это позволило братьям приобрести 33 рабов, которые должны были работать на их плантациях и помогать жёнам и детям.

Некоторые из многочисленных сыновей Энга и Чанга во время Гражданской войны в Америке воевали на стороне армии Конфедерации, чьё поражение положило конец их сильным политическим устремлениям, а также богатству и удаче. Близнецам пришлось вернуться к цирковой деятельности, но не в качестве шоуменов, — теперь публика видела в них старых и уродливых созданий.

Несмотря на трудности и невзгоды, Чанг и Энг сумели сохранить достоинство — никогда ничего не украли и были весьма уважаемыми в своём кругу общения. В 1874 году Чанг, который незадолго до этого начал пить, перенёс инсульт и позже скончался во сне.

Энг, проснувшийся рядом со своим мёртвым братом и ошарашенный пониманием того, что ему придётся продолжать жить, связанным с усопшим телом, умер лишь спустя 3 часа.

Невероятная история о близнецах, давших название своему состоянию и, несмотря на все тяготы и невзгоды, нашедших способ вести полноценную жизнь, до сих пор изумляет миллионы людей по всему миру.

Возможно, наиболее знаменитой парой сиамских близнецов, от которых, собственно, и закрепилось это название за всеми подобными случаями, были китайцы Чанг и Энг Банкеры (Chang Bunker и Eng Bunker 1811—1874), родившиеся в Сиаме (современный Таиланд). Много лет они гастролировали с цирком Барнума под прозвищем «Сиамские близнецы». Чанг и Энг имели сросшиеся хрящи грудной клетки. В современных условиях их могли бы легко разделить.

Отец близнецов был китайцем, а в жилах матери текла смешанная китайско-малайская кровь. Их имена часто переводят как «Левый» и «Правый», хотя на тайском языке так называют зеленый и созревший плоды местного фрукта.

Рождение сросшихся в области талии близнецов стало сенсацией. Чанг и Энг чудом избежали смерти, так как люди (как в древние времена и средневековье) считали их появление отмеченным печатью дьявола. Король Сиама, когда узнал об их рождении, приказал умертвить младенцев. Но мать не отказалась от своих детей, а король позже сменил гнев на милость.

Мальчики быстро освоились со своим необычным анатомическим строением и научились бегать, прыгать и плавать. В 14 лет их увидел британский торговец Роберт ХАНТЕР, который сумел убедить мать, что счастья сыновья смогут добиться лишь за пределами Сиама. Потребовалось еще три года, чтобы получить у короля разрешение на выезд его подданных из страны. Мать фактически сдала близнецов Хантеру в аренду на 2,5 года за 3000 долларов, но получила из обещанной суммы только 500.

С 1829 года Хантер и его американский партнер капитан Абель КОФФИН возили Чанга и Энга по Америке и Англии, устраивая почти каждый день четырехчасовые своеобразные представления в театрах и концертных залах, когда близнецы сначала просто демонстрировали свое умение ходить, бегать, а также отвечали на вопросы публики.

Позже они дополнили показ гимнастическими номерами, переносом самого тяжелого человека из собравшейся аудитории и игрой типа бадминтона. Зарабатывавшие в среднем 1000 долларов в месяц Хантер и Коффин платили Чангу и Энгу лишь 10 долларов, а спустя два года их заработок возрос до 50 долларов.

Братья смогли стать независимыми лишь тогда, когда им исполнился 21 год и истек срок договора. Они продолжали самостоятельно давать представления в течение семи лет, пока доктор Джеймс КОЛЛОУЭЙ из Северной Каролины не посоветовал им прекратить утомительные поездки и хорошенько отдохнуть.

Вняв совету, братья обосновались в местечке Уилксборо и купили ферму. Они получили американское гражданство, взяв себе фамилию Банкер. Знакомство с проживавшими по соседству сестрами ЯТС привело к тому, что Чанг влюбился в младшую — Аделаиду.

Но так как жениться в одиночку он не мог из-за непременно возникших бы пересудов о жизни втроем, волей-неволей сошлись и Энг со старшей сестрой — 18-летней Сарой. Горожане и родители сестер не одобрили намечавшегося брака. Родственники невест согласились лишь тогда, когда братья согласились на риск операции по их разделению. Но тут взбунтовались сестры, и буквально из-под носа хирургов увезли Чанга и Энга.

Двойная свадьба состоялась в апреле 1843 года. Прошел неполный год — и Сара родила девочку, а шесть дней спустя родилась и дочь Чанга и Аделаиды. Через год все повторилось с интервалом в 8 дней. Братья купили новый дом в Маунт Эйри, а число членов семьи регулярно прибывало.

Жить в одном доме с оравой детей стало трудно, между сестрами стали возникать ссоры, что привело и к проблемам в отношениях братьев. Вскоре они стали жить на два дома: три дня у жены Чанга, затем три дня у жены Энга, причем любой каприз хозяина дома был законом для другого.

Для поддержки материального положения растущего семейства (к 1860 году у Аделаиды родилось семь, а у Сары — девять детей) братья изредка совершали гастрольные турне. Всего же детей было 21 - 11 детей Энга и 10 - Чанга. И ни одного близнеца.

Сокрушительный удар благополучию братьев нанесла Гражданская война, после которой их капитал резко уменьшился, не считая потери всех имевшихся у них рабов (особенно пострадал Энг, которому при разделе досталось меньше земли, но больше рабов). Братьям пришлось отправиться с гастролями в Европу, которые прошли с большим успехом. Но во время возвращения в Америку на пароходе с Чангом случился удар, частично парализовавший правую половину его тела.

Чанг и Энг с сыновьями

С возрастом у сиамских близнецов часто накапливаются взаимные претензии и недовольство поведением друг друга. К концу жизни Чанг Банкер стал много пить и скандалить, тогда как его брат вёл более здоровый образ жизни и осуждал Чанга.

Чанг и Энг с сыновьями

Доведенные до отчаяния, братья обратились к семейному доктору, потребовав немедленной операции по разделению. Хирург, выслушав их, спокойно выложил инструменты и спросил: «Что вы предпочитаете — чтобы я разрезал соединяющую вас плоть или отрезал обоим головы? Результат будет одинаков».

Темперамент братьев был укрощен. Но доктор пообещал выполнить операцию в случае смерти одного из близнецов. К сожалению, его не оказалось рядом, когда скончался Чанг. Энг, обладавший крепким здоровьем и не болевший в отличие от брата, пережил его всего на три часа.

Родились Чанг и Энг Банкеры (Chang and Eng Bunker) в 1811 году в Сиаме, сегодня это Тайланд (Siam, now Thailand). Отец их был рыбаком, он был тайцем, матушка была китаянкой с малазийской примесью. Когда необычные малыши появились на свет, это наделало переполоху – мальчики срослись в районе грудной клетки. Есть истории, что местные немедленно решили, что таким образом Бог послал проклятье людям и очень боялись малышей Банкер, и было даже решено умертвить обоих, однако матушка отказалась наотрез, и вскоре мальчикам была дарована милость.

Их назвали Чанг и Энг, а в 1829-м они уже были частью шоу британца Роберта Хантера (Robert Hunter), который провез необычных близнецов по миру, зарабатывая на них деньги. Позднее, когда контракт окончился, братья Банкер продолжили выступать, работая уже на самих себя. Их знали как Сиамских близнецов, и именно такое название позднее стало общим для всех сросшихся близнецов, хотя, по сути, оно подходило только к Банкерам.

Так, во время своих шоу братья раздевались до пояса, демонстрируя зрителям, как именно они срослись. Они также отвечали на вопросы, а со временем разучили на потеху публике несколько акробатических номеров.

В какой-то момент они поняли, что устали демонстрировать себя, а кое-какие накопления у них уже имелись, и Банкеры осели в Северной Каролине (Wilkesboro, North Carolina) – они купили землю и рабов и начали работать плантаторами. Плантация их назывались просто - "Bunker". Им очень хотелось нормальной обычной жизни, и в 1843 году оба брата женились, избранницами их стали две сестры – Аделаида Йейтс (Adelaide Yates), которая стала женой Чанга, и Сара Йейтс (Sarah Anne Yates), отдавшая свою руку и сердце Энгу. Рассказывали, что их супружеская спальня в местечке Трэпхилл (Traphill) была оборудована кроватью на четверых. Вскоре обе сестры забеременели и родили по дочери, через год обе родили снова. Позднее им пришлось переехать в дом попросторнее в Маунт Эйри (Mount Airy, North Carolina).

Известно, что семейная жизнь вчетвером не протекала гладко – и сестры, и братья часто ссорились. Чанг оказался любителем выпить, в то время как Энг спиртное не любил, зато пристрастился к покеру. Решение, которое они нашли позднее было настолько же абсурдным, насколько и единственно верным. Так, они поделили хозяйство и по три дня жили на каждой половине – три дня у Чанга с его женой, потом то же самое в семье Энга. И в эти три дня один из них как бы не существовал вовсе, полностью подчиняясь воле хозяина дома. Семья их, кстати, все время росла – на двоих у них в итоге появился 21 ребенок, 10 из которых родила жена Чанга и 11 – супруга Энга.

После Гражданской войны, во время которой братья Банкер потеряли много имущества, им снова пришлось возвращаться к шоу – большой семье были нужны деньги. Однако на этот раз особого успеха они не имели – были Банкеры уже немолодыми, и им никак не удавалось заинтересовать собой капризную публику. Последние пару лет жизни они беспрестанно ссорились, особенно вспыльчивым и вздорным всегда был Чанг. Когда в полном отчаянии братья обратились к хирургам, им было отказано в операции из-за чрезвычайно высокого риска. Кстати, в наши дни разделить Чанга и Энга не представляло бы для врачей совершено никакой сложности – оба брата смогли бы получить свои собственные жизни, однако в 19 веке медицина, увы, еще не была так сильна.

Чанг и Энг Банкеры умерли в один и тот же день, случилось это в январе 1874 года. Так, ночью на 17 января у Чанга случился инсульт, и когда Энг проснулся утром, то обнаружил его мертвым. Считалось, что на тот момент Энг был совершенно здоров, однако через три часа он тоже умер.

Их запомнили как Близнецов из Сиама, или Сиамских близнецов, и это название бытует и сегодня – именно так многие называют сросшихся близнецов.

Лучшие дня

17 января в 1874 году умерли Чанг и Энг Банкеры, самые известные в мире "сиамские близнецы", поставившие, кроме того, рекорд долгожительства для "сросшихся пар" – не полных 63 года.

Чанг и Энг родились в 1811 году в Сиаме (ныне Таиланд), тела их были соединены в области грудины короткой трубчатой хрящевой связкой. Отношение к такого рода играм природы в то время и в том месте было таково, что король Сиама повелел немедленно умертвить несчастных близнецов, полагая их отмеченными печатью дьявола. Понадобилась невероятная материнская самоотверженность и изобретательность, чтобы спасти жизнь детей. Мальчики, между тем, вопреки соседским и даже врачебным прогнозам, выжили и приспособились к своему немыслимому положению, научившись не только ходить и бегать, но даже прыгать и плавать. Картина, конечно, была впечатляющая, и некий предприимчивый британский торговец Роберт Хантер сообразил, что из необыкновенных братьев можно извлекать доход.

Много лет продолжались гастроли Чанга и Энга по Америке и Англии, пока они, пройдя через многие трудности, не сколотили некоторый капитал. Осев в Северной Каролине, братья попробовали устроить свою личную жизнь, и женились на сестрах Йетс. При этом был найден хитроумный, но, очевидно, единственно возможный компромисс: каждая семья поселилась в отдельном доме, и братья жили попеременно то в одном, то в другом, провозгласив правилом для "близнеца-гостя" выполнять все желания "хозяина". Браки оказались многодетными, и жизнь Банкеров, если учесть жуткие условия, в которые они были поставлены с рождения, оказалась даже вполне приемлемой.

К сожалению, неразлучаемые близнецы, представляющие собой в анатомическом отношении почти одного человека, резко различались по характеру, привычкам и установкам, что порождало неразрешимые конфликты: не мог же один из них плюнуть на другого и удалиться в свою жизнь. Энгу приходилось терпеть пьянство брата и вспышки его неумеренной гневливости, а когда с Чангом случился удар, поразивший неподвижностью правую половину его тела, - переживать вместе с ним все трудности, связанные с частичным параличом.

Всю жизнь Чанг и Энг мечтали об операции, которая предоставит каждому из них вожделенную свободу, но риск хирургического вмешательства был настолько велик, что проведение его сильно бы смахивало на преднамеренное двойное убийство. Единственного врача, который пообещал разделить близнецов в том единственном случае, если один из них умрет раньше другого, в роковой момент поблизости не оказалось. Лишь на три часа Энг пережил своего внезапно скончавшегося брата. Им шел 63-й год.

«Частный корреспондент» начинает публиковать серию «ЖЗЛ» о малоизвестных фактах жизни необычных людей с невероятной истории близнецов Чанга и Энга из Сиама, рожденных ровно 198 лет назад со скрепленными навечно телами…

1811. Рождение легенды

В маленькой сиамской деревеньке Меланж, что в часе слоновьего шага на восток от королевской резиденции в Самут-Сонгкраме, никак не могла разродиться мамаша Нак. В хибаре совсем темно, клубится пар, а против света сложно различить выражение лиц дочерей, всё утро таскавших дождевую воду из-под прохудившейся крыши. Младшие, близнецы, картинно улыбались (скорее, друг дружке), а средняя готова была расплакаться. Старшая вместе с отцом уехала в илистое устье Мае-Клонг, где в мае в самом разгаре сезон ловли морских черенков. Повитуха разоделась словно на праздник: за неделю Весака, дня Будды, было положено доставать из сундуков шелка и благовония, а роды в этом году для Нак считались добрым знаком. Она всё время чертила на ее большом животе странные знаки, понятные лишь младенцам, никак не желавшим появляться на свет. Как-то раз, обняв живот Нак и обращаясь к кхванам (духам-хранителям, поселяющимся в голове каждого человека, согласно тайской мифологии), она внезапно почувствовала, как ей в лоб упираются две пары маленьких ножек.

Нак, у тебя опять будет двойня!

Но Нак почему-то молчала в ответ. Ей было всё чуждо в этом месте, а своего она никогда не знала, ведь вся жизнь ее прошла на реке. Каждый раз, сойдя на берег, она словно смотрела дурной сон. Нак и ее муж не были жителями этих мест. Они спустились в эти края по Меконгу в своем плавучем доме из-за слухов об огромных уловах в Мае-Клонг.

Ночью 11 мая у Нак начались сильные схватки, а к утру она была готова рожать. Едва наполовину вышел первый ребенок, повитуха поняла, что дело неладно: его словно удерживал и тянул обратно в утробу второй. Повитуха сбросила шелковую накидку и с завидным упорством принялась за «уговоры»: в считанные минуты ей удалось повернуть второго так, чтобы он, подобно пробке, вытолкнул первого и вышел сам вперед ногами.

Иньан (что означает по-тайски «близнецы», дословно - Земля-Луна )! Дурное предзнаменование принесли ханьцы! - вскрикнула повитуха и чуть не выронила двойню, напоминавшую диковинный фрукт-переросток.

Младенцы казались абсолютно здоровыми. Но их тела крепко приросли друг к другу подобием жесткой хрящевой связки чуть выше живота.

Альбиносы в Танзании живут в постоянном страхе за свою жизнь. Местные шаманы платят за их кровь, глаза и другие части тела, которые применяют в языческих обрядах. Считается, что человек, умертвивший альбиноса, приобретает особую силу, вступая в контакт с потусторонним миром. Несмотря на усилия властей, остановить волну расправ над гражданами, лишенными пигментации, пока не удается.

На третий день у циновки Нак собралась вся деревня, чтобы посмотреть на обнимающихся мальчиков. Их головы уже были обриты по местному обычаю. Назвали их просто: правый и левый. Чанг и Энг. Кто-то крикнул: «Смотрите, правый меньше левого!» Это прозвучало, как если бы младенцы в самом деле были половинками фрукта: Энг - спелый, а Чанг - не очень.

Внезапно появилась повитуха с дурной новостью. Слухи о рождении неразделенных братьев быстро дошли до дворца короля в Сонгкраме, и теперь всей семье под страхом казни Чанга и Энга предстояло убраться из пределов Сиама, пока шум не уляжется. Папаша Ти-ай ворчал, а мамаша Нак даже обрадовалась переменам.

1822. Путешествие на Запад
Продавать утиные яйца на рынке было несложно, покупатель шел косяком поглазеть на местную достопримечательность. Отец умер шесть лет назад от холеры, которая косила рыбаков по реке, и мальчишкам пришлось всерьез помогать семье. Единственная незадача: Чанг всё время отвлекал Энга по причине совершенной своей неусидчивости. Он то дразнил кошек, то швырялся камнями, в то время как Энг прилежно работал с клиентами. Связка, соединяющая мальчишек, жутко чесалась от тибетской мази, зато стала гибкой и подвижной. Это позволяло скакать вприпрыжку по улице, самостоятельно забираться на слона, грести и даже плавать. Регулярные упражнения помогли братьям растянуть связку до полуметра, что позволило им жить, хотя бы не смотря друг другу в лицо.

Однажды, бултыхаясь в реке, Чанг и Энг заметили статного фаранга в мундире и пробковом шлеме, проплывавшего мимо в лодке и отчаянно жестикулировавшего в их адрес. Это был Абель Коффин, капитан британской торговой миссии, прогуливавшийся в окрестностях королевского дворца в Самут-Сонгкраме. Он был наслышан о мальчишках от самого короля и обрадовался тому, что нашел их так скоро. Коффин попросил братьев станцевать парный танец и дал по бату каждому, чтобы у них не было разногласий. Глинистый берег не прибавил грации, но судьба дуэта была решена. Уже через день они танцевали на приеме у Рамы III, с подачи главы миссии шотландца Роберта Хантера.

Тайцы, скорее, ненавидят их за китайское происхождение, вот почему им приписали холеру и прочие бедствия, - шептал Хантер Коффину. - Надо поговорить с матерью. В этой стране этих чудесных детей Божиих ждет скорая погибель. Не от болезни, так от руки суеверного болвана. Полагаю, сумма не должна быть больше тысячи фунтов. Прошу Вас, Абель, подумайте хорошенько о подарках королю Пра-Нанклао, этому гению коммерции, возможно, это поспособствует скорейшему решению нашего вопроса.

Однако король Сиама не хотел ничего слушать об отбытии мальчиков вместе с миссией в этом году и оставил их при дворе на три года. Он обожал торговаться, недаром китайцы называли его «тайпа», в нашем понимании - барыга, торгаш. Хантеру пришлось заложить в казну полторы тысячи фунтов и ждать монаршей милости. Известно, что благодаря усилиям Хантера мамаша Нак все же получила 250 фунтов; остаток суммы, как и многочисленные подарки британской торговой миссии, остались в королевском дворце. И вот наконец за полгода до назначенного срока, летом 1825 года, Хантер получил официальное разрешение и смог вывезти Чанга и Энга в Бостон.

1829. Гастролеры
Глядя на мир разделенных людей, близнецы пространно рассуждали: Чанг считал людей неполноценными, лишь наполовину сформированными, а Энг - разделенными, но свободными. Мальчишки росли. Росли и различия между ними. Они впитывали окружающий мир как губка, но откладывалось у каждого по-своему. Когда Энг читал Шекспира, Чанга наполняло смутное желание поплакать - и он тотчас прикладывался к бутылке. Энг злился, но закусывал. Чанг был словоохотлив, шутил, Энга это раздражало, но он всегда старался мириться с братом. Первые годы они провели в бесчисленных гастролях по Америке и Европе: им довелось выступать и перед британской королевой, и перед русским царем. На сцену их вывозили в клетке, словно диких зверей, а затем выпускали для совершения каких-нибудь фокусов и общения с публикой. Однажды Энг помог Чангу дотащить до оркестровой ямы самого толстого зрителя… Но остановил его, не позволив пошутить злую шутку.

Затем Чанг и Энг играли в бадминтон, грациозно вальсируя, пока волан порхал в воздухе. Толпа ликовала. Коффин и Хантер зарабатывали по тысяче долларов в месяц, отчисляя Энгу и Чангу жалкие десять долларов. Чанг тихо ненавидел Коффина за то, что тот во время гастролей снимал себе каюту первого класса, а мальчишек, которые приносили ему деньги, бросал в трюм к рабам. Энг терпеть не мог брезгливого вуайеризма толпы, скользких, пронизывающих взглядов. Дома, в Сиаме, люди никогда не смотрели на него так, что он чувствовал себя какой-то устрицей.

Переезд в каждый город начинался с унизительного медосмотра местной врачебной гильдией. Подробные медицинские отчеты в газетах создавали аншлаг выступлениям. Вот один из них: «Врач А. пощекотал Чанга, тот ничего не почувствовал, поскольку щекотки не боялся, а вот Энг, напротив, заерзал. Налицо целостность парасимпатической нервной системы!» Далее следует длинная и неинтересная дискуссия на казенном языке.

Можно было бы и привыкнуть к этим фокусам, но Чанг и Энг вынашивали собственные планы: получить лучшие условия, накопить денег и поскорее удрать от Коффина, Хотя нельзя сказать, что им особенно не повезло, ведь это были обычные условия и отношения того времени. Их судьба могла сложиться гораздо хуже - нерадивые хозяева могли попросту утопить их как котят и продать тело в кунсткамеру. К тому же Коффин был глубоко верующим человеком. Он постоянно заставлял мальчишек штудировать писания, тем самым неуклонно повышал их культурный уровень и знание языка. Видя недовольство близнецов, Коффин повысил гонорар в пять раз, но было уже слишком поздно. Поздно потому, что мальчики к тому времени достигли совершеннолетия и решили не продлевать контракт.

Чанг и Энг стали знамениты по обе стороны Атлантики, о них писали газеты, у них брали интервью и публиковали их письма. Однажды на след близнецов вышел известный в то время антрепренер Финеас Тейлор Барнум, содержавший целый цирк человеческих уродств. Лукасовский Чубакка родом из этого зоопарка. Барнум знал всех на этом свете: от президентов и королей до писателей и изобретателей. Его экстраординарно большой нос постоянно вынюхивал новые способы подзаработать и завести знакомства. Чангу он не понравился еще больше, чем похожий на мушкетера Коффин, но Энгу удалось после долгих препираний успешно завершить переговоры.

Однажды на одном из званых обедов Барнум познакомил ребят с забавным кудрявым весельчаком в широкополой шляпе. Чанг уставился на роскошную лакированную трубку-калабаш и замер, а Энг, наоборот, по привычке протянул незнакомцу левую руку (Чанг всегда подавал правую).

Хочешь попробовать? - после этих слов трубка незамедлительно оказалась в руке у Энга. Тот пожал плечами и передал ее брату, но другой ее конец оказался неожиданно горяч для Чанга, и вскоре трубка мистера Твена (как выяснилось впоследствии) благополучно утонула в супнице.

Марк Твен был весьма доволен новым знакомством. Позже он писал о близнецах так:

«Близость, связующая братьев, столь велика и прекрасна, что чувства, порывы и душевные волнения одного немедленно передаются другому. Когда нездоров один, нездоров и другой; когда одному больно, другому тоже; стоит одному рассердиться, тотчас вспылит и другой. Но вот беда: Чанг - ярый противник всякой невоздержанности, Энг - полная ему противоположность, - ибо если все чувства и настроения этих людей так тесно связаны, умственные способности их остались независимыми, каждый мыслит сам по себе».

Как видно, он так и не разобрался до конца, кто из них кто.

1834. Последнее шоу
Поездки с цирком Барнума продолжались долгие семь лет при баснословном успехе предприятия: в первой половине XIX века в обществе царил кризис развлекательного жанра (водевиль и оперетта появятся значительно позже), и у проекта Барнума практически не было естественных конкурентов.

Энг всё чаще ругался с братом. Чангом овладела усталость и печаль, и он стал пить. Ребятам нужна была новая жизнь, на новом месте, и очень скоро они нашли ее.

Во время гастролей цирка в Вилксборо в Северной Каролине они встретили знакомого доктора Кэлловея, который осматривал их здесь пятью годами ранее. Доктор отметил нездоровый цвет кожи и увеличенную печень Чанга и предложил гастролерам остаться в Вилксборо на каникулы.

Чанг и Энг тряслись в повозке, затянутые в роскошные черные френчи, сшитые полгода назад в Париже. Энг привычно приложил к плечу подушку, так как голова Чанга нетрезво болталась на кочках. Кэб провожала деревенская ребятня и орала во всю глотку: «Уроды-ы-ы!», глотая придорожную пыль без всякого зазрения.

Доктор Кэлловей одет слишком строго, не по южной моде, будто это он был новым импресарио близнецов. Всё время постукивал своей тростью о замок саквояжа; стук замолкал только в те моменты, когда доктор говорил сам.

Итак, у вас есть 10 тысяч, а это целая тысяча акров, большой дом и сотня человек на плантации. Но для этого вам нужно имя, не так ли? Точнее, имя у вас уже есть, вам нужно получить гражданство, а для этого вам придется позаимствовать где-то настоящую американскую фамилию.

История умалчивает, как именно Чанг и Энг получили фамилию Банкер. Возможно, они выдумали ее сами, возможно также, что Кэлловей предложил каких-то знакомых из Нью-Йорка, с радостью усыновивших близнецов.

Вилксборо выглядит в разы меньше Самут-Сонгкрама. Невзрачная пресвитерианская церквушка без колокольни, узенькая гостиничная пристройка с рецепцией, по совместительству пивная, маленький сельский магазин, чей ассортимент умещался в одном окне. Городишко выглядит слегка пожелтевшим - всё здесь покрыто толстым слоем приторной табачной пыльцы. Народ встречает Банкеров как своих героев. Здесь проходит их последнее выступление.

1843. Сиамская семья
Никто из братьев не знал, что в маленьком Вилксборо они найдут женщин своей мечты и осядут здесь до конца своих дней. Жена священника из Вирджинии Йетса содержала хостел, в котором остановились Банкеры во время своего бессрочного отпуска. Там они впервые увидели ее дочь, Аделаиду Йетс, и влюбились в нее, как полагается, с первого взгляда. Неторопливые ухаживания Чанга продолжались несколько лет, а Энг всё это время молчаливо страдал. Марк Твен не мог не отметить этот эпизод жизни Банкеров:

«Оба влюбились в одну и ту же. Каждый старался назначить ей свидание по секрету от брата, но тот всегда появлялся в самую неподходящую минуту. Постепенно, к своему отчаянию, Энг начал понимать, что девушка оказывает предпочтение Чангу, и с этого дня ему пришлось стать свидетелем их нежного воркования. Но с безграничным великодушием, которое делало ему честь, он покорился своей судьбе и даже поддерживал и ободрял брата, хотя самому ему было очень тяжело. Каждый вечер, с семи до двух ночи, он сидел, невольно вслушиваясь в любовный вздор нежной парочки и в звуки поцелуев, которые они не скупясь расточали друг другу, - а ведь за счастье поцеловать хоть раз эту девушку он с удовольствием отдал бы свою правую руку».

Левую свою руку Энгу пришлось отдать старшей сестре Аделаиды, восемнадцатилетней Саре Энн Йетс. Это был единственный проходной вариант, чтобы конструкция семейного счастья Банкеров попросту не развалилась. Но для Энга это было непростым решением. В какой-то момент он был готов на операцию по разделению и уговорил Чанга тайно от всех сбежать к известному врачу в Филадельфию. Врач, внимательно осмотрев связку, развел руками, но Энг был неотступен. Врач, воспользовавшись заминкой, телеграфировал SOS в Вилксборо, своему коллеге Кэлловею. На следующий день Адди и Салли в сопровождении Кэлловея были в Филадельфии и устроили Банкерам самую настоящую истерику.

Адди и Салли были родными сестрами, конфиденциальность отношений в союзе четырех была обеспечена. Родители были против брака, но легко уступили, узнав, что Банкеры купили пятиэтажный доходный дом в нескольких милях к востоку от Вилксборо, да еще открыли в городе лавку.

А всё потому, что над Страной восходящего солнца нависла демографическая катастрофа. Министерство здравоохранения, труда и благосостояния бьет тревогу - последнее исследование показало, что в ноябре 2008 года более трети женатых мужчин и женщин в возрастной категории до 50 лет не занимались сексом.

Главная достопримечательность усадьбы в Охотничьих Холмах, где жили Банкеры со своими женами, широченная кровать, уже через год стала тесной, несмотря на пересуды соседей. Они были уверены в том, что у Банкеров не будет потомства. Но ровно через девять месяцев после свадьбы у Энга и Салли родилась дочка. Спустя шесть дней на свет появилась девочка Чанга и Адди. Общий счет спустя годы выглядел так: 12:10. Через несколько лет совместной жизни сестрам стало понятно, что пора делить хозяйство, а четырехспальная кровать их с самого начала не устраивала. Банкеры построили два раздельных дома на расстоянии мили в соседнем уезде, куда вскоре переехали. На новом месте, в Белых Равнинах, сестры устроили близнецам жизнь по расписанию, в которой не оставалось бы места прежним распрям и дурным привычкам (покеру Энга и виски Чанга): отныне братья каждые три дня перемещались между домами своих жен. Второй целью сестер было разделить общее хозяйство юридически. В седьмой же день Банкеры отдыхали от жен в маленьком охотничьем домике, предаваясь любимым занятиям.

Братья уверенно развивали хозяйство, в коммерческих сделках они всегда были партнерами, и им не было равных. Каждый из них мог полностью поручиться за другого. Банкеры трудились за четверых, искусно валили деревья, приручали диких лошадей. Известен случай, когда братья завалили волка по кличке Бобтейл, наводившего ужас на всю округу.

Гражданская война здорово подкосила имение Банкеров. После передела собственности и роспуска рабов их доходы сократились втрое. К концу войны активы Чанга оценивались в 6700, а Энга всего в 2600 долларов. Но Банкеры не падали духом. У них всегда оставались проверенные способы поддержать семейный бюджет эксибициями; цирк Барнума процветал все эти годы.

1874. Конец истории
Возвращаясь из европейского турне в 1870 году, Чанг пережил инсульт на почве алкоголизма. Энг впал в депрессию, ведь на него теперь легла тяжким грузом парализованная правая половина брата, а Чанг стал еще более раздражительным. Однажды в гневном припадке он угрожал ножом Энгу, после чего братья в очередной раз посетили семейного врача, доктора Джозефа, с просьбой о незамедлительном разделении. Доктор Джозеф предложил Банкерам в качестве профилактики отрезать головы и поменять их местами, возможно, этим способом удастся исцелить их буйное помешательство.

Эта шутка сохранила им жизнь еще на четыре года. В январе 1874-го, в четверг, когда братья привычно выдвинулись из дома Салли в дом Адди, Чанг, как будто заболевал пневмонией, жаловался на кашель и одышку. Поездка по холоду в открытой коляске сыграла убийственную роль, и Чанг тихо скончался в ночь с пятницы на субботу. Случилось это во сне, Энга мучили кошмары, проснувшись, он позвал сына, чтобы тот проверил дядю Чанга на всякий случай. Чанг был совершенно холоден и не просыпался.

Когда в спальню вбежала Салли, Энг окончательно потерял контроль над собой. Он корчился в ужасе, понимая, что вот-вот пробьет и его час, и никакие слезы не могли его утешить. В конце концов Энг прижался к своему брату и перестал отзываться. Врачи так и не смогли установить причину его смерти.