Бедность как актуальный риск современного общества. Психология бедности без социальных лифтов: как изменилось сознание россиян за годы кризиса

Цели тысячелетия ООН и уровень бедности в России.

Малева Татьяна Михайловна - к.э.н., Директор Института социального анализа и прогнозирования.

Среди Целей устойчивого развития на период 2016–2030 годов первой является «Повсеместная ликвидация нищеты во всех ее формах». Тем самым сохраняется приоритет преодоления бедности - центральной задачи среди Целей развития тысячелетия, сформулированных ООН на период до 2015 года:

• ! сократить вдвое долю населения, чей доход составляет менее 1 долл./день;
• ! сократить вдвое долю голодающего населения.

Россия присоединилась к Декларации целей тысячелетия ООН после масштабного трансформационного кризиса 1990-х годов, продолжительность и глубина которого не могли не привести к распространению феномена бедности населения. В отдельные периоды, особенно в начале 1990-х годов, уровень бедности, даже по официальной оценке, превышал 30%. У российского государства в этот период не было финансовых возможностей для эффективной борьбы с распространением бедности, в связи с чем в системе государственных мер преобладали не активные, а пассивные меры - предоставление льгот большим категориям населения в доступе к тем или иным социальным ресурсам. Не будучи привязанным к адресным целевым группам с наибольшими рисками бедности, этот подход лишь частично содействовал решению задачи. Задача сокращения бедности вообще политически не регулировалась, поскольку в обществе царили ожидания, что выход на траекторию экономического роста автоматически ее решит. Однако уже после преодоления гиперинфляции первой половины 1990-х годов и достижения финансовой стабилизации стало очевидно, что проблема бедности не исчезла и, наоборот, перемещается в число факторов, тормозящих выход страны из кризиса. В этой связи присоединение России к программе по реализации Целей тысячелетия полностью отвечало внутренним интересам социально-экономического развития страны.

Мониторинг достижения данных целей во многом зависит от специфических факторов формирования бедности и методологии ее измерения, принятой в каждой стране. Методологические вопросы, отражающие российскую специфику, уже были неоднократно и подробно рассмотрены в соответствующих разделах Докладов о человеческом развитии в Российской Федерации в предыдущие годы107. В соответствии с методологией, принятой в России, бедность измеряется на основе абсолютной концепции с использованием национальной черты бедности, в качестве которой выступает показатель прожиточного минимума. Его величина и структура определяется действующим законодательством, а уровень бедности оценивается как доля населения, чей доход оказывается ниже этой черты.

Старт реализации Целей тысячелетия в России совпал с семилетним периодом (2000– 2007 годы) устойчивого экономического роста, в течение которого удалось добиться значительного сокращения зоны бедности населения: доля бедных в России снизилась более чем в два раза - с 29 до 13%. Частично ожидания по поводу того, что экономический рост автоматически ведет к росту доходов населения и тем самым сократит масштаб и уровень бедности, оправдались.

Финансовый кризис 2008–2009 годов не оказал существенного негативного влияния на уровень бедности. Именно в этот период Правительство Российской Федерации разработало и реализовало ряд антикризисных мер, целью которых было предотвращение лавинообразного роста бедности и которые были направлены на рост минимальной оплаты труда и пенсий. Доходы населения в период этого кризиса росли преимущественно за счет роста социальных трансфертов населению.

Уровень бедности достиг своего минимума в 2012 году. Однако уже в следующем году он начал демонстрировать тенденцию к росту. И если в 2013 году небольшой рост уровня бедности (с 10,7 до 10,8%) был связан с изменением методики расчета величины прожиточного минимума, то в 2014 году этот рост уже стал значительным (с 10,8 до 11,2%) и был обусловлен негативным влиянием экономического кризиса в стране. Наиболее явно влияние неблагоприятных процессов в экономике дало о себе знать в 2015 году - за первые три месяца уровень бедности возрос на 2%.

Успешное начало 2000-х годов способствовало позитивным процессам и в региональном разрезе. В период с 2000 по 2014 год существенно сократилась доля регионов с высоким уровнем бедности и увеличилась доля регионов с уровнем бедности, близким к уровню по Российской Федерации в целом. Если в 2000 году более половины регионов имели уровень бедности свыше 40%, то в 2014 году в 95% регионов уровень бедности опустился ниже 20% (Рисунок 57).

Однако слаборазвитые и депрессивные регионы не смогли преодолеть значительное отставание по уровню доходов населения. Так, в 2014 году уровень бедности в Республиках Калмыкия и Тыва превышал 35% (соответственно 35,1% и 35,2%) при среднероссийском уровне 11,2%.

Такова официально измеряемая динамика уровня бедности по абсолютной концепции ее измерения, и она свидетельствует о прогрессе в преодолении бедности.

В то же время в соответствии с методологией, которая принята во многих европейских странах и основана на так называемой относительной концепции, к бедным относятся лица, чей жизненный уровень значительно ниже, чем средний стандарт в обществе. Консенсуальным измерителем подобного отклонения является доход ниже 50% медианного среднедушевого денежного дохода. Несмотря на то, что в России этот подход не является официальным, он часто используется в экспертных оценках и позволяет более детально проанализировать реальное положение дел с бедностью в стране.

И действительно, индикатор относительной бедности показывает иную динамику. Если проанализировать изменение доли населения со среднедушевыми денежными доходами ниже 50% медианного среднедушевого денежного дохода, то с 2001 по 2007 год снижения уровня относительной бедности не происходило. Напротив, наблюдался небольшой рост с 17,2% в 2001 году до 18,9% в 2007 году (Рисунок 58). Далее этот показатель медленно снижался до 18,5% в 2014 году, но так и не достиг значений 2000 года. Это означает, что снижение уровня бедности по официальной методологии происходило за счет изменений в социальных группах с крайне низким уровнем среднедушевых доходов.

Далее, если оценивать масштаб крайней бедности через долю населения с денежными доходами менее половины прожиточного минимума от общего числа бедного населения, то в 2014 году в целом по Российской Федерации он составлял 15,2%, причем в отдельных регионах (Республика Калмыкия и Республика Тыва) эта доля превышала 20%.

Голод и недоедание - наиболее яркие проявления состояния крайней бедности, и неслучайно в Целях тысячелетия сформулирована задача сократить вдвое долю голодающего населения. Данные Обследования бюджетов домашних хозяйств (далее - ОБДХ)110, позволяющие проследить динамику доли домохозяйств, которым не хватает средств на питание, свидетельствуют о значительном прогрессе в данной сфере: доля тех, кому не хватает денег даже на еду, снизилась в 4 раза - с 4,4 до 1,1%.

Анализ по различным группам также подтверждает этот прогресс. Если в 2004 году в 15% домохозяйств первой самой бедной децильной группы не хватало денег на еду, то к 2014 году доля таких домохозяйств снизилась до 4,5%.

Соответствующий вопрос присутствует в анкете выборочного обследования ОБДХ (Росстат) начиная с 2004 года. Выборка ОБДХ в разные годы составляла 49–64 тыс. домашних хозяйств из всех регионов Российской Федерации.

В итоге можно констатировать, что в России крайняя бедность, определяемая в Декларации тысячелетия ООН как доля населения с доходами ниже 1,25 долл. и ниже 2,5 долл. в день с учетом паритета покупательной способности, к 2013 году была ликвидирована.

Группы бедности и риски бедности.

Индекс риска бедности определяется как соотношение уровня бедности по конкретной демографической или социально-экономической группе населения к уровню бедности по населению в целом. Чем выше значение индекса, тем выше вес данной группы в бедном (малоимущем) населении. Значение индекса, равное единице, говорит о том, что группа подвержена тому же риску бедности, что и население страны в целом.

В соответствии с этим в России выделяются группы с наибольшими рисками бедности:

• ! дети и семьи с детьми;
• ! жители села;
• ! пожилые и пенсионеры;
• ! лица трудоспособного возраста, не имеющие регулярного занятия, приносящего доход (безработные, экономически неактивные и инвалиды);
• ! «работающие бедные».

Дети и семьи с детьми. Уровень детской бедности на протяжении многих лет остается стабильно высоким (Таблица 50). Можно утверждать, что прогресс в преодолении бедности почти не коснулся этой социальной группы, причем в последние годы с 2012 по 2014 год доля детей до 16 лет с денежными доходами ниже величины прожиточного минимума даже увеличилась - с 17,6 до 18,5%. Такое положение дел не изменила даже масштабная демографическая программа стимулирования рождаемости, которая реализуется в стране с 2007 года и основана, главным образом, на мерах материальной поддержки семей с двумя и более детей.

С 2006 года доля детей в возрасте до 16 лет увеличивается в общей численности малоимущего населения. В 2014 году доля детей в возрасте до 16 лет составила 28,7% от общей численности малоимущего населения.

В итоге в современной России дети в возрасте до 16 лет отличаются максимальным риском бедности, который в 2014 году в 1,48 раза превышал риск бедности в среднем по Российской Федерации.

Нехватка денег на еду как признак крайней нуждаемости также подтверждает бедность семей с несовершеннолетними детьми. Если среди семей с одним ребенком доля тех, кому не хватает денег на еду, в разные годы не превышала среднего показателя по выборочной совокупности, то наличие в семье по крайней мере трех детей всегда сопровождалось повышенным риском бедности (Рисунок 64). Следует отметить, что в 2013–2014 годах риск такого рода «бедности» многодетных семей снизился.

Сельские жители и жители малых городов. В современной России риск бедности существенно зависит от типа населенного пункта. В малых городах с численностью населения от 50 до 100 тысяч и менее 50 тысяч человек, а также в сельских населенных пунктах риск бедности выше, чем в Российской Федерации. При этом в селах риск бедности превышает среднероссийский уровень в 1,15–2,53 раза.

Пожилые и пенсионеры. С самого начала пенсионной реформы, которая стартовала в 2002 году, борьба с бедностью пенсионеров и пожилого населения страны составляла главный приоритет в развитии пенсионной системы. Значительную роль в преодолении бедности среди пенсионеров сыграло вступление в силу с 2010 года законодательной нормы, в соответствии с которой были введены доплаты к пенсии до уровня прожиточного минимума пенсионера. В результате уровень бедности среди лиц старше трудоспособного возраста устойчиво снижался с 2006 по 2013 год.

Однако кризис 2014 года сразу же дал о себе знать - наметился рост уровня бедности среди лиц старше трудоспособного возраста: доля мужчин в возрасте от 60 лет и старше с денежными доходами ниже величины прожиточного минимума увеличилась с 2013 по 2014 год с 4,6 до 5,3%, доля женщин в возрасте от 55 лет и старше с денежными доходами ниже величины прожиточного минимума увеличилась с 2013 по 2014 год с 5,2 до 5,3%.

Риск бедности среди лиц в возрасте старше трудоспособного ощутимо ниже, чем риск бедности для населения в целом.

«Работающие бедные». Если вышеперечисленные группы во многих зарубежных странах также относятся к социально уязвимым группам с точки зрения рисков бедности, то работники, имеющие регулярную занятость, не являются традиционной «бедной» группой. Эта группа стала специфической чертой российской бедности.

Резкое падение реальной заработной платы в начале 1990-х годов предотвратило открытый кризис на рынке труда и всплеск массовой безработицы, но привело к возникновению феномена низкооплачиваемости и бедности среди работающего населения. Далее на протяжении всего последующего времени этот фактор оказывал постоянное давление практически на все социальные процессы в стране. И хотя к настоящему времени риск бедности этой группы снизился, сам феномен низкооплачиваемости не исчез даже на этапе экономического роста и роста заработных плат в 2000–2007 годах. В настоящее время доля бедных в этой группе даже превышает долю бедных среди российских пенсионеров.

Доклад о человеческом развитии в Российской Федерации за 2015 год / под ред. Л.М. Григорьева и С.Н. Бобылева. - М.: Аналитический центр при Правительстве Российской Федерации, 2015. 260 с.

Гайфуллина Лейсан Махмутовна

С. В. Коваленко, доцент кафедры «Экономики предприятия и организации» Набережночелнинского института КФУ

Экономический кризис начавшийся в 2014 году чреват ухудшением социальной структуры и повышением уровня бедности российского общества.

С ноября 2014 года реальная заработная плата и располагаемые денежные доходы населения устойчиво снижаются. Данные за январь-сентябрь 2015 года свидетельствуют об увеличении уровня бедности. В 2015 году доля доходов, использованных на покупку товаров и услуг, достигла минимального значения за последние 16 лет. Произошел естественный рост доли сбережений в структуре использования денежных доходов населения. В связи с этим с конца 2014 года наблюдается сокращение назначенных пенсий. И хотя после индексации страховых пенсий в феврале 2015 г. размер назначенных пенсий несколько увеличился по сравнению с предыдущим месяцем, далее реальный размер назначенных пенсий продолжил свое снижение.

Реальный размер назначенных пенсий

Реальные располагаемые денежные доходы

Реальная начисленная заработная плата одного работника

Рис. 1 Динамика реальных располагаемых денежных доходов населения, реальной назначенной заработной платы и реального размера назначенных пенсий, в 2012-2016 гг., в % к соответствующему периоду предыдущего года.

Как видим в 2015 году по сравнению с предыдущим годом реальные располагаемые денежные доходы населения снижались на 4,0%, реальный размер назначенных пенсий - на 3,8%, а реальная заработная плата - на 9,5%,

В 2015 году существенно выросли цены на продукты питания и на непродовольственные товары, особенно, цены выросли на электротовары и другие бытовые приборы, медикаменты, жилищные услуги. Стоимость минимального набора продуктов питания выросла почти на 15%. Подорожание отметили более 80% россиян, из них:

1. 28% обратили внимание на то, что в цене выросли овощи и фрукты.
2. 33% заметили серьезное подорожание сахара;
3. 34% акцентировали внимание на росте цен на молочную продукцию;
4. 36% респондентов отметили, существенный рост цен на рыбу;
5. 40% опрошенных обратили внимание на подорожание мяса и птицы;

Федеральная служба государственной статистики отметила, что в первом полугодии 2016 года некоторые продукты существенно подорожали. По мнению экспертов Росстата рост цен по всей территории России в среднем составил около 11%. На территории столицы подорожание оказалось еще более существенным, здесь жителям за продукты приходится платить на 12,6% больше, чем в 2014 году. Наиболее существенным оказался рост цен на растительную продукцию, в частности:

1. Бананы поднялись в стоимости на 38%.
2. Капуста подорожала почти на 63%.
3. Цены на морковь выросли на 49,5%.
4. За картофель Россиянам приходится отдавать больше на 21%.
5. За то, чтобы насладиться вкусом яблок, гражданам придется отдать больше на 17%.

Очередное подорожание, по прогнозам специалистов, ожидается и в этом году. При этом увеличение цен сильнее отразится на бытовой технике и продуктах питания.

Социальная защита и социальные пособия также имеют тенденцию к снижению. До 2016 года федеральным законом 115 были приостановлены статьи, регламентирующие индексацию различных социальных выплат. Выплаты федеральным льготным категориям были проиндексированы с отставанием от реального уровня инфляции на 5,5%.

Кризис охватывает все большее количество регионов. В течение 1 полугодия 2015 года реальные доходы населения сократились в 67 регионах всех федеральных округов. Многие регионы осуществили резкое сокращение расходов, в том числе и на социальные программы.

Учитывая, что последнее десятилетие сопровождалось усилением социально-экономической дифференциации общества, проблема бедности приобретает хронический характер и становится угрозой его экономической безопасности.

Сегодня, задача достижения экономической безопасности общества становится ключевым направлением социально-экономической политики государства. Решение задачи преодоления бедности работающего населения должно лежать в области экономического роста, базирующегося на широком участии в процессе роста всех слоев населения без ограничения уровня доходов и сфер деятельности и обеспечивающего им доступ к его результатам.

«Коммерсантъ» о дороговизне экзаменов для мигрантов
«Коммерсантъ» о штрафах для иностранцев за работу не по специальности
«Эхо» о трудовой миграции из Азербайджана и Украины
«Казахстанская правда» о соглашении Казахстана и Белоруссии о реадмиссии

… о рисках бедности для семей с детьми

Кризис грозит бедностью не столько пенсионерам, сколько семьям с двумя детьми. Об этом, а также о том, как мы будем переходить на модель выживания, поможет ли в кризис повышение пенсионного возраста и грозят ли России социальные протесты, рассказала «Газете.Ru» ведущий научный сотрудник Центра анализа доходов и уровня жизни Высшей школы экономики Оксана Синявская.
— Оксана Вячеславовна, на ком уже сказывается наступивший в России экономический кризис?
— В большей степени от сокращения реальных доходов уже потеряли люди работающие. В 2014 году реальные доходы населения сократились на 1%, еще большее снижение ожидается в 2015 году.
В отличие от работников, уровень жизни пенсионеров пока более-менее поддерживается: в феврале пенсии проиндексировали на 11,4%. Грядет индексация социальных пенсий в апреле на 10%.
Кризис серьезно затронет пенсионеров, если начнутся сокращения на рынке труда и занятые пенсионеры — а у нас работает каждый третий — потеряют работу.
Или если будут приняты законодательные ограничения выплат работающим пенсионерам. Пока доходы от занятости и индексация пенсий держат их над чертой бедности.
— То есть пенсионеры у нас не самые незащищенные?
— Пенсионеры у нас давно не самая бедная группа населения — это говорят и официальные данные, и данные различных независимых обследований. Начиная с 2008 года пенсии росли быстрее, чем заработная плата.
Пенсионеры были единственной социальной группой, выигравшей в кризис 2008-2009 годов.
Но с точки зрения реакции на кризис пенсионеры — пограничная группа. Их доходы ненамного превышают черту бедности, и поэтому потребление может быстрее скатиться к стандартам выживания.
В зоне повышенных рисков и глубины бедности у нас находятся безработные и, что очень важно, семьи с детьми, особенно с несколькими или с одним родителем.
Еще в 2013 году риск бедности для семей с детьми был в 1,65 раза больше, чем риск бедности в среднем по России — это очень существенно.
Начиная с 2008 года правительство осознанно выводило пенсионеров из зоны бедности. В то же время российская демографическая политика с 2007 года сконцентрирована на увеличении рождаемости. В момент рождения ребенка семья получает большой пакет федеральных и региональных выплат. Дальше есть пособия по уходу за ребенком до полутора лет. У женщин с невысокими заработками эти выплаты компенсируют существенную часть зарплаты; для неработающих они также большое подспорье. Но как только ребенок достигает полуторалетнего возраста, социальные выплаты практически прекращаются; регионы выплачивают пособия только бедным семьям, остальные, по сути, остаются один на один с проблемами.
— В России увеличивается именно детская бедность. Насколько это серьезная проблема? Это результат непродуманной демографической политики государства?
— В 2013 году в общем числе малоимущих домохозяйств доля семей с детьми составила 64%, притом что среди всех домохозяйств семьи с детьми составляли 36%.
Доля семей с детьми в составе бедного населения интенсивно растет с 2008 года, и связано это с приоритетами социальной политики. В отличие от пенсионеров, доходы которых подтягивают до прожиточного минимума, сознательной политики по снижению бедности семей с детьми в стране нет.
У нас очень низкие зарплаты — прожить на зарплату одного взрослого семья с несколькими детьми, как правило, не может. В сочетании с низкими пособиями это и приводит к высоким рискам бедности у семей с детьми.
Причем даже не многодетность, а рождение даже второго ребенка оказывается фактором бедности.
Ситуация с обеспеченностью детскими садами, яслями детей младше трех лет за последние годы ухудшилась, потому что главный целевой показатель для региональных властей — охват детскими садами детей трех лет и старше.
— Вы предлагаете продлить оплачиваемый отпуск по уходу за ребенком?
— Ни в коем случае, тогда мы потеряем женщин для рынка труда, что плохо скажется на уровне жизни семей с детьми, а для экономики страны в условиях сокращения трудоспособного населения — это катастрофа. Необходимы меры, позволяющие женщине возвращаться на рынок труда после того, как ребенку исполнится полтора года. Нужно также повышать адресные социальные выплаты для бедных семей с детьми, которые доводили бы их доходы до прожиточного минимума.
— Чем опасна детская бедность? Есть ли риск культурной, социальной деградации?
— Семьи, живущие за чертой бедности, не в состоянии обеспечить нормальные стандарты потребления своим детям: и в плане питания, и в плане обеспеченности одеждой и обувью, не говоря уже о каких-то более высоких потребностях. Как правило, это еще и семьи с достаточно плохой жилищной обеспеченностью. С общим образованием немного проще: все-таки с трех лет, и особенно со школьного возраста, доступ к нему обеспечивается государством. Услуги здравоохранения для детей в целом тоже общедоступные, несмотря на все проблемы этого сектора. У нас массово высока ценность образования; высшее образование стало уже, по сути, социальной нормой, поэтому даже малообеспеченные родители всеми силами стараются отправить ребенка в вуз. Другое дело, что в последние годы произошла подмена понятий: зачастую ценятся не столько знания, которые дает образование, сколько «корочка». Средние классы могут дать своим детям действительно качественное образование; но для многих жителей, особенно удаленных от мегаполисов территорий, это не особенно и важно.
— Как проблема бедности семей с детьми решается в других странах?
— Во-первых, страны, которые добились успехов в плане повышения рождаемости, например Швеция, Франция, это также страны с высокими уровнями женской занятости, и они предоставляют большие возможности женщинам по совмещению работы и воспитания детей.
У них рынок труда более гибкий: больше мест с неполной и дистанционной занятостью. При этом работник, нанятый на неполную ставку, не становится работником второго сорта. Во многих европейских странах неполное время работают и женщины на руководящих позициях.
И у нас нужно создавать такие условия, чтобы оба родителя имели возможность работать. Нужно повышать гибкость рынка труда — по мере развития информационных технологий таких возможностей становится больше. Еще один важный элемент политики в этих странах — доступные дошкольные учреждения для детей с самого раннего возраста. Надо также повышать гибкость графика работы образовательных учреждений, чтобы он был совместим с часами работы родителей.
Во-вторых, страны, успешно справляющиеся с бедностью семей с детьми, попросту больше денег тратят на семейную политику, поддерживая, через пособия и налоговые инструменты семьи на протяжении всего периода воспитания детей.
— Население России уже успело отреагировать на экономический кризис и снижение своих реальных доходов?
— Пока рано говорить о явных признаках кризисной модели потребления. Доходы и расходы еще не успели сильно отреагировать на изменение макроэкономических условий. Если говорить о структуре потребления накануне кризиса, то важно, что стандарт выживания перестал быть массовым. Несмотря на четыре кризиса с дореформенного 1991 года, реальные доходы населения, как показали исследования нашего центра, выросли примерно в 1,6 раза. В результате в потреблении заметно увеличилась доля услуг, в том числе в сфере культуры, образования, здравоохранения, расходы на транспорт.
Это был довольно высокий стандарт потребления, если сравнивать Россию с другими странами с аналогичным уровнем дохода. Но неравенство, существующее в стране, создает предпосылки для того, чтобы в условиях кризиса мы достаточно быстро опять скатились к стандарту выживания.
Хотя, конечно, что-то в этом стандарте будет уже другим, чем в 1990-е годы. Например, за эти годы ослабла связь с личным подсобным хозяйством; и для молодых семей в городах, на мой взгляд, возврат к этой модели маловероятен, разве что за счет межсемейных обменов.
— От чего люди откажутся, переходя к «выживанию»?
— В первую очередь сократятся расходы на услуги. Правительство продолжает проводить политику увеличения доли платных услуг в здравоохранении и образовании. Эти расходы населению придется нести. Но от дополнительных трат на более качественные услуги оно, скорее всего, откажется. Меньше станут ходить в театры, на концерты, в кино, ездить куда-то в отпуск. Одновременно вырастет доля расходов на обязательные услуги в виде коммунальных платежей и на продукты питания.
— Будут ли в патриотическом порыве переходить на продукцию отечественного производства?
— Думаю, структура потребления слабо зависит от патриотических настроений. Большее значение имеет то, что и по каким ценам предлагается на прилавках.
В силу сложившихся политэкономических условий у нас происходит некоторое импортозамещение, но это не столько решение потребителей покупать отечественные товары, сколько изменения в структуре поставщиков и в ценах.
— Автомобильный рынок уже показывает серьезный спад. Можно ли сказать, что граждане в этом уже перешли на модель выживания и отказались от покупки личного транспорта?
— На какое-то время да, отказались, как и в предыдущий кризис, но вряд ли это продлится долго.
У нас все-таки очень высока ориентация на приобретение автомобиля в семью.
Россия продвинулась к довольно высокому уровню «автомобилизированности» страны, хотя до уровня развитых стран нам еще далеко. В 2011 году нас было около 50 автомобилей на 100 семей, тогда как в США и Японии — более 100. Думаю, будет реструктуризация спроса — рост доли более дешевых автомобилей, смартов и автомобилей российского производства.
— Рынок труда показал признаки кризиса?
— Правительство очень гордится тем, что в этот кризис у нас низкие показатели по безработице. На мой взгляд, сам по себе низкий уровень безработицы — не повод для оптимизма.
Люди могут, боясь потерять работу, мириться с более низкой зарплатой или с ее задержками либо, будучи уволенными, уходить в неформальный сектор.
Скорее всего, в ответ на кризис, как и в предыдущие разы, будет сокращаться заработная плата, но пока еще рано что-либо говорить об этом.
— Возможные изменения в пенсионном законодательстве преподносятся как антикризисный шаг. Может ли это помочь?
— Пенсионеры — наиболее активная часть электората, и по мере старения населения она будет становиться все более весомой. Не думать о том, что будет с уровнем жизни пенсионеров, правительство просто не может.
С другой стороны, пенсионные расходы — основная часть всех социальных расходов государства. Но средств, поступающих в пенсионную систему от работодателей, недостаточно — почти половину всех расходов пенсионной системы покрывает трансферт из федерального бюджета. В условиях кризиса правительство заинтересовано как-то сократить величину трансферта. Отсюда все предложения по реформированию пенсионной системы.
— Что вы думаете об отказе от накопительной части пенсии?
— Решение тактически привлекательное с фискальной точки зрения, стратегически — невыгодное. Да, это позволило бы снизить трансферт из бюджета, но у такого решения есть долгосрочные экономические и социальные риски.
Это подрывает доверие к пенсионной реформе: у нас почти 30 млн человек выбрали для инвестирования пенсионных накоплений негосударственные пенсионные фонды, и это наиболее активная часть занятых, с легальными и не самыми маленькими зарплатами.
Кроме того, мораторий или отказ от пенсионных накоплений увеличивает будущие пенсионные права в рамках распределительной системы: когда мы с вами будем выходить на пенсию, у нас будет больше прав в страховой пенсии, что будет означать рост пенсионных обязательств государства.
— Надо ли повышать пенсионный возраст?
— У нас очень низкий фактический пенсионный возраст: каждый третий выходит на пенсию досрочно. Реформа досрочных пенсий идет уже несколько лет, и ее можно только приветствовать. Но остается проблема низкого общего возраста выхода на пенсию по старости, вокруг которой кипят основные страсти.
Если мы посмотрим на женщин, которые у нас выходят на пенсию в 55 лет, то россиянки получают пенсию даже дольше, чем, например, в Европе, где женщины выходят на пенсию в 63-65 лет.
Российская женщина на пенсии проводит в среднем 22-23 года. При этом женщины заняты в основном нефизическим трудом: в сфере образования, здравоохранения, в услугах, — там, где производительность труда не так сильно зависит от возраста. Поэтому экономические и демографические предпосылки для повышения пенсионного возраста у женщин существуют.
Для повышения пенсионного возраста у мужчин таких явных предпосылок нет, прежде всего из-за их высокой смертности.
Можно только говорить об экономических предпосылках, связанных с более поздним началом занятости в молодом возрасте, и уменьшением доли занятых тяжелым физическим трудом.
Лучше было бы выровнять пенсионный возраст мужчин и женщин — на уровне 60 лет. Это повысило бы справедливость и дало резервы экономии пенсионной системы, о которых так много думает правительство.
Но, как правило, обсуждают вариант повышения возраста и мужчинам, и женщинам до 62-63 лет. Хотя вряд ли в ближайшие годы правительство решится на этот шаг, поскольку вопрос считается политически острым. На мой взгляд, опасения по этому поводу преувеличенны. Открытые выступления против повышения пенсионного возраста были только в Греции и во Франции. В Германии, например, повышение пенсионного возраста прошло очень легко.
— Грозит ли кризис сам по себе ростом социальной напряженности, выступлениями, протестами?
— На мой взгляд, в настоящее время потенциал протестного поведения достаточно низкий, хотя я не социолог и не политолог. Девальвация рубля и определенное импортозамещение в продовольствии ударили прежде всего по мегаполисам и по среднему классу, что кардинально отличает нынешний кризис от предыдущих. В ближайшие годы, думаю, правительство будет всеми силами поддерживать доходы пенсионеров, потому что монетизация льгот 2005 года показала, что пенсионеры способны на активные действия, и они же активнее всех голосуют.
Что касается семей с детьми или работающего населения, то оно, как правило, социально менее активно, потому что озабочено проблемами выживания, поиска работы, зарабатыванием денег.

ПСИХОЛОГИЯ БЕДНОСТИ БЕЗ СОЦИАЛЬНЫХ ЛИФТОВ: КАК ИЗМЕНИЛОСЬ СОЗНАНИЕ РОССИЯН ЗА ГОДЫ КРИЗИСА

По официальным данным Росстата, доля бедных в России сегодня составляет лишь 13% или 19 миллионов человек. Но ученые даже в госструктурах признают, что на самом деле бедных больше. По данным Российской академии народного хозяйства, в бедности сегодня живут 22% россиян, а еще более 35% находятся в зоне риска, то есть могут скатиться в бедность в любой момент и не готовы уверенно планировать будущее. Представители этой группы могут позволить себе приобретать еду и одежду, но дорогостоящие покупки вызывают у них затруднения, а какие-либо перспективы повышения материального статуса полностью отсутствуют.

При этом лишь 28% россиян, по данным РАНХ, живут в относительном комфорте с экономической точки зрения.

О росте числа бедных в России говорят и результаты социологических опросов. По данным негосударственного "Левада-Центра", только 5% жителей России в этом году провели отпуск за рубежом, а каждый пятый вообще не был летом в отпуске. Социологи также отмечают рост социального напряжения среди россиян и подчеркивают, что прежде всего это связано с ростом цен, обнищанием населения и безработицей.

Нарастающий уровень бедности уже привел к психологическим изменениям сознания значительной доли россиян. Люди не просто стали по-другому тратить деньги – изменилось их отношение: к кредитам (стали брать больше, в том числе высокопроцентных кредитов, и реже отдавать их в срок), финансовым рискам и планированию будущего. В чем еще выражаются эти психологические сдвиги? Телеканал "Настоящее Время" поговорил об этом с Мариной Красильниковой, руководителем отдела изучения доходов и потребления "Левада-Центра".

Когда мы говорим, что большая часть России живет в бедности, – ​что это означает в буквальном смысле?

Уже долгое время большая часть российского населения чувствует себя живущей в кризисе, опросы показывают, что это ситуация примерно последних 10 лет.

Осознание жизни в бедности означает важные вещи для понимания того, как российские граждане воспринимают те или иные события, ценности. Две трети российского населения живут в ситуации, когда они ежедневно борются за свое существование – нужно описывать эту ситуацию именно такими словами. Их доходов хватает только для обеспечения текущих нужд. При советской власти о таких говорили: живут от зарплаты до зарплаты.

Ситуация бедности создает у людей очень специфический взгляд на окружающую действительность. Люди не строят долгосрочных планов. Люди снимают с себя ответственность за обстоятельства семейной жизни, на которые, как они считают, у них все равно нет денег, на качественное образование, качественное медицинское обслуживание. Часто эти люди никак не решают вопрос нормального жилья.

У людей, у которых хватает денег только на текущие нужды, для решения всех этих проблем средств нет, и они невольно снимают с себя ответственность за решение этих проблем, перекладывая ее на государство. Именно отсюда возникают вопросы о распространенном в российском обществе патернализме. Но на самом деле здесь мы наблюдаем не иждивенческий патернализм, а ситуацию безысходности.

То есть они постоянно чувствуют, что живут в кризисе?

Осенью 2018 года был 20-летний юбилей кризиса 1998 года, первого в постсоветской России. Мы задавали респондентам много вопросов на этот счет и выяснили, что более 40% российских граждан, по их собственным словам, "постоянно живут в кризисе". То есть "кризис" – это субъективное восприятие условий жизни большинства российских семей.

И в этом смысле экономический кризис перестает быть для них чем-то экстраординарным. Трудности перестают характеризоваться как временное явление. Зато есть ощущение постоянных и бесконечных проблем.

Может ли человек привыкнуть к состоянию бедности?

Привыкнуть к бедности можно, это относительное понятие. В каждом обществе есть бедные и богатые. Но в России речь идет о глубине бедности и о том, возможно ли в рамках одной человеческой жизни принципиально поменять жизненные условия. Обычно о таких изменениях говорят как о "социальных лифтах" вверх.

Ключевой вопрос – возможен ли выход из бедности. Но пока в России мы видим начало пути "застойной бедности", из которой нет выхода. Но будем надеяться, что массовый феномен "застойной бедности" все-таки в России удастся предотвратить.

Как бедность влияет на психологическое настроение россиян? В какую сторону может пойти общество, наполовину состоящее из обреченных людей?

Бедное общество с трудом строит планы на будущее. Оно также очень недоверчиво. И ему очень сложно выработать согласованный план действий для решения своих же проблем. В таком обществе низкий уровень гражданской солидарности, низкий уровень развития гражданского общества.

С точки зрения потребительского поведения, такие люди склонны все свои ресурсы тратить на текущие нужды. И даже когда у них теоретически появляются возможности для накопления, люди все равно отказываются от них и склоняются в сторону текущего потребления.
​
В последние годы власти говорили о том, что в России растут накопления. Но это было связано не с тем, что люди были готовы перейти к другой модели потребления, а с тем, что люди опасались, что им реально не хватит денег на ближайшие нужды, на текущие нужды. Это были вынужденные сбережения, а не сбережения для долгосрочных целей.

Почти две трети (61%) россиян считают, что президент России Владимир Путин в полной мере несет ответственность за проблемы, которые стоят перед страной. Согласно опросу "Левада-центра" еще 22% полагают, что президент ответственен в "некоторой мере". 10% россиян уверены, что Путин все делает правильно, а проблемы возникают из-за "нерадивых и коррумпированных чиновников". 6% респондентов винят во всем "объективные обстоятельства".

Https://youtu.be/ZIHjLH6tUng

1

Статья посвящена изучению взаимосвязи между индикаторами здоровья и факторами риска здоровью, обусловленными бедностью. Используются методы сравнительного, корреляционного анализа для оценки связи коэффициентов смертности, заболеваемости туберкулезом и факторов риска для здоровья населения. Статистически значимые факторы риска здоровью, связанные с бедностью: высокие масштабы абсолютной бедности и безработицы в регионе, проживание в ветхом, аварийном жилье, чрезмерное употребление пива. Положительное влияние на состояние здоровья оказывают потребление молочных продуктов, достаточно высокий уровень розничной реализации фармацевтических, медицинских препаратов населению. Снижение масштабов бедности, уровня безработицы, переселение нуждающихся из ветхого, аварийного жилья в более комфортные условия, повышение экономической, физической доступности лекарств позволит снизить заболеваемость туберкулезом, смертность от внешних причин, младенческую смертность.

факторы риска здоровью

абсолютная бедность

активный туберкулез

младенческая смертность

смертность от внешних причин

1. Злоупотребление алкоголем в РФ: социально-экономические последствия и меры противодействия // Доклад Общественной палаты РФ. – 2009. – 84 с.

2. Лебедева-Несевря Н.А., Цинкер М.Ю., Чигвинцев В.М. Макросоциальные детерминанты и риски здоровью населения регионов России // Экономические и социальные перемены: факты, тенденции, прогноз. – 2014. – № 5. – С.193–205

3. Морозова Е.А. Качество жизни населения: теория и практика социологического изучения // Е.А. Морозова, Е.Я. Пастухова, Б.Г. Прошкин, А.В. Мухачева; Кемеовский государственный университет. – Кемерово, 2011. – 261 с.

4. Пастухова Е.Я. Взаимосвязь здоровья населения и социально-экономических факторов // Региональная экономика: теория и практика. – 2016. – № 10 (433). – С.180–189.

5. Пастухова Е.Я., Кочнева О.П. Продолжительность жизни в регионах Сибири: влияние социально-экономических факторов // Международный журнал прикладных и фундаментальных исследований. – 2015. – № 12. – С.298–301.

6. Римашевская Н.М., Мигранова Л.А., Молчанова Е.В. Факторы, влияющие на состояние здоровья населения России // Народонаселение. – 2011. – № 1. – С.38–49.

7. Суханова Л.П., Бушмелева Н.Н., Сорокина З.Х. Младенческая смертность в России с позиций достоверности ее регистрации // Социальные аспекты здоровья населения. – 2012. – Т 28. – № 6. – URL: http://vestnik.mednet.ru/content/view/441/30/l/ (дата обращения: 06.01.2017).

Поиски ответа на вопрос о влиянии бедности, малообеспеченности на состояние здоровья населения являются актуальными, особенно в сегодняшних условиях экономического кризиса и нестабильности. Негативные финансово-экономические тенденции, начавшиеся осенью 2013 г., обусловили рост масштабов абсолютной, относительной бедности, снижение реальных доходов населения, замедлились темпы роста рождаемости, темпы снижении смертности, по отдельным классам причин увеличилась заболеваемость и смертность. Достаточно остро вышеназванные тенденции проявляются во многих сибирских регионах России.

Цель нашего исследования состояла в изучении взаимосвязи между индикаторами бедности, малообеспеченности и состоянием здоровья населения в регионах Сибирского федерального округа (СФО). В сибирских регионах в течение последних лет зарегистрированы высокие масштабы абсолютной бедности, сверхвысокие показатели смертности трудоспособного населения, смертности от туберкулеза, от внешних причин, общей первичной заболеваемости по инфекционным патологиям по сравнению с другими федеральными округами России. Все это обусловило выбор следующих показателей для оценки состояния здоровья в регионах СФО: первичная заболеваемость активным туберкулезом, коэффициент младенческой смертности, коэффициент смертности от внешних причин.

В работе применялись методы экономико-статистического анализа. В качестве эмпирической основы исследования использовались данные Федеральной службы государственной статистики за 2013-2015 гг. по регионам, входящим в состав Сибирского федерального округа.

Здоровье населения формируется и во многом определяется совокупностью факторов, условий, обстоятельств и образа жизни людей. Конкретные причины, вызывающие ухудшение здоровья, называют факторами риска. Исследователи выделяют следующие факторы риска, негативно влияющие на уровень здоровья россиян. Это экономические факторы (низкий уровень оплаты труда, пенсий, проживание в неблагоустроенном жилье, несбалансированная структура питания и др.), психологические (чрезмерные стрессовые нагрузки из-за социально-экономической нестабильности общества), санитарно-гигиенические, экологические, медико-инфраструктурные и др. .

Бедность обуславливает действие экономических и психологических факторов риска. Малообеспеченные категории населения испытывают недостаток денежных средств для полноценного удовлетворения базисных потребностей человека в пище, жилище, одежде, тепле, в качественной медицинской помощи. Психологические факторы риска проявляются в том, что жизнь в бедности часто вызывает очень высокие стрессовые нагрузки, которые оказывают негативное влияние на здоровье, повышают вероятность развития различных заболеваний и риск преждевременной смерти. В России, по утверждению Римашевской Н.М., широкомасштабная бедность и высокое социально-экономическое неравенство создают напряжение в обществе, приводящее к нестабильности и агрессии, отчаянию и безнадежности, проявляющихся преимущественно в различных формах социального и психического нездоровья .

На основе опроса экспертов нами были отобраны статистические показатели, характеризующие бедность как фактор риска для здоровья. В качестве экспертов выступили преподавали вузов, читающие социально-экономические дисциплины, и специалисты территориального органа Федеральной службы государственной статистики по Кемеровской области. Отобранные показатели были сгруппированы в следующие тематические блоки. Материальное благосостояние: доля населения с денежными доходами ниже величины прожиточного минимума (масштабы абсолютной бедности); уровень безработицы по методологии МОТ. Питание: потребление мяса, мясных и молочных продуктов, реализация водки, пива в среднем на душу населения за год. Жилищные условия: доля жилищного фонда, не оборудованного централизованным отоплением; доля ветхого и аварийного жилья в общей площади жилищного фонда. Уровень потребления населением лекарственных средств: стоимостная оценка розничной реализации фармацевтических, медицинских товаров на душу населения.

Максимальные и минимальные значения вышеназванных показателей по Сибирскому федеральному округу и в среднем по России за 2014-2015 гг., представлены в табл. 1.

Таблица 1

Статистические показатели по факторам риска для здоровья населения, обусловленные бедностью

Показатели	Минимальное значение по СФО	Максимальное значение по СФО	Среднее значение по РФ
Доля населения с доходами ниже величины прожиточного минимума (масштабы абсолютной бедности), %
Уровень безработицы, %
Потребление мясных продуктов в среднем на потребителя, кг
Потребление молочных продуктов в среднем на потребителя, кг
Потребление водки на душу населения, литров
Первичная заболеваемость активным туберкулезом (на 100 тыс. населения)
Младенческая смертность (на 1000 родившихся живыми)
Смертность от внешних причин (число умерших на 100 тыс. населения)

Источник: данные Росстата.

Туберкулез относится к числу социально-значимых болезней, возникновение которого часто связано с жилищными и другими условиями жизни населения. По интенсивности заболеваемости туберкулезом можно в определенной мере судить о социально-экономической ситуации, сложившейся в регионе. Заболеваемость активным туберкулезом - одна из наиболее распространенных проблем здоровья в регионах Сибирского федерального округа. Самые неблагополучные по активному туберкулезу сибирские территории: Республика Тыва, Иркутская, Кемеровская области. Уровень заболеваемости туберкулезом в них выше среднероссийского в 1,3 - 2,4 раза.

Смертность от внешних причин во всех сибирских регионах выходит на второе - третье место среди всех причин смертности. От неестественных причин чаще всего умирают сибиряки трудоспособного возраста. Главные факторы смертности от внешних причин в России - это чрезмерное употребление алкоголя, тяжелые и опасные условия труда, агрессивное поведение, убийства и самоубийства. Сверхвысокие показатели внешней смертности наблюдаются в Республиках Тыва, Алтай и Бурятия (304, 223 и 200 случаев на 100 тыс. населения, соответственно), в Забайкальском крае (208 случаев на 100 тыс. населения), в Иркутской и Кемеровской областях (178 и 186 случаев, соответственно).

Младенческая смертность является общепризнанным критерием оценки эффективности репродуктивно-демографического развития и индикатором социально-экономического благополучия общества . По данному показателю сибирские регионы характеризуются заметной дифференциацией. В Томской области коэффициент младенческой смертности один из самых низких в России - 4,7 на 1000 родившихся живыми. В республиках Тыва, Алтай младенческая смертность выше среднероссийской в 2,0 - 1,3 раза, соответственно. Существенная доля населения республик Тыва, Алтай проживают в сельской местности, которая отстает от городской по уровню медицинской помощи и по комфортности жилищных условий. В высоко урбанизированных сибирских территориях (Кемеровская, Новосибирская, Омская области), смертность детей до года почти совпадает или ниже, чем в среднем по РФ.

Индикаторы, характеризующие бедность, малообеспеченность, также сильно дифференцируются по сибирским территориям. Наиболее благополучными являются Томская, Омская, Новосибирская области, Алтайский край. В число аутсайдеров по масштабам бедности и состоянию здоровья попадают Республики Тыва, Алтай, Бурятия и Забайкальский край . Наличие статистически значимой связи между факторами риска, обусловленными бедностью, и индикаторами здоровья представлены в табл. 2.

Таблица 2

Взаимосвязь индикаторов, характеризующих здоровье населения, и факторов риска, обусловленных бедностью

Факторы риска для здоровья, обусловленные бедностью	Индикаторы здоровья населения
	Заболеваемость туберкулезом	Младенческая смертность	Смертность от внешних причин
Масштабы абсолютной бедности, %
Уровень безработицы, %
Доля жилищного фонда, не оборудованного отоплением, %	значимость низкая	значимость низкая
Доля ветхого и аварийного жилья, %
Потребление пива на душу населения, литров			значимость низкая
Потребление молочных продуктов на душу населения
Розничная продажа фармацевтических, медицинских товаров на душу населения, руб.			значимость низкая

Примечание. Pearsons (sig.) на уровне значимости p < 0,05; N = 24.

Факторы риска, актуальные для всех рассматриваемых нами индикаторов здоровья, это масштабы абсолютной бедности, уровень безработицы по методологии МОТ, доля ветхого, аварийного жилья. Низкий уровень доходов населения, безработица, проживание в неблагоприятных жилищных условиях не позволяют полноценно удовлетворять основные потребности семьи, а также способствуют развитию стресса, негативное влияние которого проявляется в различных формах заболеваний.

Взаимосвязь потребления крепкого алкоголя (водки) и индикаторов здоровья фиксируется в наших расчетах на уровне низкой значимости. Одной из причин этого является тот факт, что определенная часть населения чаще употребляют не легальный алкоголь, а различные суррогаты. В России по оценкам экспертов, в структуре потребления алкогольных напитков доля нелегального алкоголя составляет от 20 до 50% . В тоже время потребление пива является значимым фактором риска для первичной заболеваемости активным туберкулезом и младенческой смертности. По мнению многих ученых, систематическое потребление пива грозит опасными последствиями для здоровья.

Потребление молока, молочных продуктов на душу населения является фактором, который работает на снижение заболеваемости туберкулезом, снижение смертности от внешних причин и младенческой смертности. Рациональная норма потребления молочных продуктов свидетельствует о достаточно высоком качестве питания человека, семьи. Эту норму легче реализовывать населению, чьи доходы значимо превышают прожиточный минимум. Во всех регионах СФО фактическое потребление молочных продуктов существенно ниже рекомендуемых нормативов. В РФ соответствующий норматив установлен Министерством здравоохранения на уровне 320-340 кг в пересчете на молоко в год на одного человека.

Уровень потребления населением лекарственных препаратов мы оценивали с помощью статистического показателя «стоимостная оценка реализации фармацевтических, медицинских товаров в среднем на душу населения за год». Величина этого показателя зависит от многих факторов: уровень развития страховой медицины, используемые стандарты лечения, объемы финансирования, выделяемые из государственного бюджета средства на обеспечение лекарствами, общая экономическая ситуация, покупательная способность денежных доходов населения. Этот показатель включает медицинскую и социально-экономическую составляющие.

Чем выше в регионе стоимостная оценка розничной реализации лекарственных препаратов населению, тем ниже показатели заболеваемости туберкулезом и младенческой смертности. К этим территориям относятся Новосибирская, Томская области, Красноярский край, в которых преобладает городское население, выше денежные доходы, выше доступность качественной медицинской помощи и возможность покупки нужного препарата. Низкий уровень потребления фармацевтических средств (в т.ч. по причине бедности, малообеспеченности, физической недоступности) является фактором риска для здоровья людей. Наиболее наглядно это проявляется в республиках Тыва, Алтай, Бурятия, где доля сельского населения достаточно велика. Аптеки в сельских районах предлагают более скудный ассортимент лекарственных препаратов. Население, проживающее в этих территориях, имеет более низкие доходы и не могут купить нужное лекарство.

Негативное влияние анализируемых факторов риска на здоровье людей можно уменьшить путем улучшения экономической ситуации в стране и регионах, повышения реальных доходов населения, сокращения масштабов абсолютной бедности, уровня безработицы, скорейшего переселения людей из ветхого, аварийного жилья в более комфортные условия, повышение экономической, физической доступности лекарственных препаратов.

Выводы

Проведенный анализ позволил выявить следующие факторы риска для здоровья населения в регионах, действие которых обусловлено бедностью, малообеспеченностью. Экономические факторы риска: абсолютная бедность, безработица. Факторы риска, связанные с жилищными условиями: ветхое, аварийное жилье, отсутствие централизованного отопления. Факторы риска, связанные с питанием: высокие показатели потребления пива, недостаток в питании молочных продуктов. Социально-экономический фактор риска: низкий уровень потребления населением лекарственных препаратов по причине экономической и физической недоступности. Минимизация вышеназванных факторов риска позволит снизить заболеваемость туберкулезом, смертность от внешних причин и младенческую смертность в регионах Сибирского федерального округа.

Библиографическая ссылка

Пастухова Е.Я., Морозова Е.А. БЕДНОСТЬ КАК ФАКТОР РИСКА ДЛЯ ЗДОРОВЬЯ НАСЕЛЕНИЯ В РЕГИОНАХ // Международный журнал прикладных и фундаментальных исследований. – 2017. – № 3-2. – С. 253-257;
URL: https://applied-research.ru/ru/article/view?id=11437 (дата обращения: 23.04.2019). Предлагаем вашему вниманию журналы, издающиеся в издательстве «Академия Естествознания»